Восстание (ЛП)

На короткий миг Сара подумала, что может вспомнить лицо матери. Оно появилось и исчезло, скорее галлюцинация, чем воспоминание, но оно было милым, строгим и красивым и Сара потянулась к нему. Через какое-то время она начала вспоминать больше и больше, но воспоминания всегда были обрывочными, были кусками чего-то большего. Она вспомнила об учреждении Фудзита, об экспериментах, и на этих воспоминаниях она решила больше не фокусироваться.

Она пыталась вспомнить свою фамилию, свой последний день рождения, лицо отца… всё это пока ещё ускользало от неё. Большая часть жизни по-прежнему была далеко от неё, теперь она о ней задумалась. Она не могла вспомнить обучение в Академии Призраков или то, как присоединилась к Конфедерации. Она не помнила детских или юношеских лет. Ей не удавалось вспомнить ни одного задания, что она выполняла, будучи Призраком. То немногое, что получалось, казалось сюрреалистичным и фантастичным, скорее сном, чем явью. В этих воспоминаниях она была неуязвимым воином, невидимым и неслышимым, и она была убийцей. Эти обрывочные воспоминания пугали её сильнее всего. Она видела себя своими собственными глазами, видела, как совершала жестокие и чудовищные деяния (она никогда не видела лиц тех, кого убила, впрочем, за это она была своей памяти благодарна). В эти моменты Сара убеждала себя, что тогда она была в измененном состоянии, не была собой, что настоящая Сара никогда бы подобного не сделала. Но даже тогда, какая-то часть её знала правду.

Дверь распахнулась, и Сара открыла глаза. В дверном проёме стоял азиат, что недавно заглядывал.

— Может, ты зайдешь, прежде чем дверь закроется? — сказала Сара. Мужчина рассмеялся и вошел. За ним закрылась дверь.

— Привет, меня зовут Сомо. Я тот, кто… э… вытащил тебя из… с Виктор 5. Я зашел просто проведать, как ты идешь на поправку.

Парень определенно очень нервничал и совершенно точно был неравнодушен к ней. Чтобы это понять, не нужно быть телепатом. Когда она заглянула в его мысли, то поняла, что он очень беспокоится за неё. Его психический портрет не был похож на остальные. Она видела силу, сидящую глубоко внутри него, равно как могучую силу воли и знание ценности жизни.

— Ну… и как тебе «Гиперион»? — спросил Сомо. Сара тут же почувствовала в нём нотки самобичевания за этот глупый вопрос. Выглядело это примерно так. «Ну и как тебе «Гиперион». Идиот! Она теперь решит, что ты полный дебил». Сомо нервно улыбнулся и Сара рассмеялась. Впервые за очень долгое время она слышала настоящий смех. К слову, когда она в последний раз смеялась, она вспомнить не смогла. Было хорошо, и какое-то время она не могла остановиться.

— Я не считаю тебя дебилом, — наконец, сказала она.

Рот Сомо начал было растягиваться в улыбке, но, вдруг замер, когда парень осознал, что только что думал о том, что она сейчас сказала. Но, вспомнив, что она телепат, он вернул улыбку на лицо.

Сара улыбнулась в ответ, отмечая это его знание.

— Знаешь, у меня такое чувство, что наш разговор проходит, как бы, на двух уровнях — сказал Сомо. — Это как-то странно.

— Думаю, это наоборот, более эффективно, — ответила Сара. — Отличный способ отсечь всякие глупости.

Сомо кивнул.

— То есть, пока я пытаюсь найти способ, как пригласить тебя на чашечку кофе, ты уже знаешь об этом, значит, мне нет нужды делать этого, если только мысли об этом считаются за приглашение, что возвращает меня к…

— Давай, я помогу. Я не против попить кофе, но сейчас я всё ещё хочу отдохнуть.

— Ладно… хорошо, отлично. Я тогда пойду, а ты отдыхай.

Сомо шагнул в дверной проём и обернулся к Саре, прежде чем выйти.

— Увидимся ещё, — сказала Сара. Сомо радостно кивнул и исчез за дверью.

Сара легла в кровать и, глядя в потолок, задумалась над тем, когда же Арктур вызовет её для обсуждения того, что ему нужно, в обмен на то, что вытащил её с Фудзиты. В конце концов, генерал вызовет её, когда будет нужно, решила она и провалилась в сон.

* * *

Доктор Фланкс давно уже решил, что сделает что угодно для того, чтобы остаться в живых. Если это значит, что нужно говорить революционерам всё, что они хотят, так тому и быть. Доктор был убежден, однако, что вскоре Конфедерация подавит это маленькое восстание и, когда придёт время, он представит себя в наиболее выгодном свете. Возможно, он даже приложит руку к победе над Сынами Корхала, если достаточно войдёт им в доверие. Потом, когда Конфедерация раздавит этот бунт, доктор Фланкс станет героем. Может быть, он даже станет особым советником при одном из правящих отцов. Может даже получит собственные апартаменты на Тарсонисе. Чёрт побери, может даже целый дом. И его имя навсегда будет вписано в цифротом по истории.

С этими мыслями доктор Фланкс шагал по запутанным коридорам «Гипериона», сопровождаемый двумя одетыми в боевые костюмы морпехами. Его подвели к двери и велели войти.