Восстание (ЛП)

Дюны продолжали увеличиваться в размере, и с каждым подъемом и спуском Сомо всё сильнее хотел сблевать, пока, танк не выравнивался. Затем был ещё один очень длинный подъем. После нескольких таких, Форест, наконец, остановился на вершине очень большой дюны.

— Чтоб я болотную мышь родил, — сказал старик. В его голосе звучал еле уловимый страх, который заставил Сомо и остальных выйти наружу и осмотреть дорогу впереди. Сидеть остался только Поллок.

То, что они увидели, было похоже на вздымающийся ввысь и исчезающий в небе массивный столп песка. В воронке можно было заметить едва уловимое движение, но отсюда казалось, что ветра движутся, как в замедленной съемке. Огромное облако песка и пыли кружило вокруг базы, словно стая разъяренных шершней.

— Хватит пялиться. Продолжаем движение! — приказал Поллок.

Сомо и остальные вернулись внутрь. В желудке Сомо появилось какое-то щекочущее ранее незнакомое чувство. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и попытался взять себя в руки. «Всё будет хорошо» — думал он. — «Никаких проблем». Танк накренился, когда Форест включил двигатели, и начал подъем на очередную дюну.

* * *

Села стояла на мостике «Гипериона», глядя через плечо Менгска на экран, где были изображены большая красная точка и недалеко от неё маленькая зеленая точка. На ней был надет лётный костюм, а в руке она держала шлем. Зеленая точка ненадолго остановилась, затем продолжила движение в сторону красной.

Менгск сидел, опершись подбородком на кулак, и внимательно глядел на экран.

— Ладно, лейтенант, — сказал он, наконец. — Приготовиться к высадке.

* * *

Сара Керриган снова переживала кошмар. В этот раз он был несколько иным: светящаяся красная линия пересекала темную комнату, удерживая багрянистое вещество в нише на другой стороне. Где бы увеличивающаяся масса не касалась источника тепла, она немедленно возвращалась на место. Как и прежде Сара была связана и сидела лицом к черному окну. Она всё ещё чувствовала слабость от недавней дозы наркотиков, была истощена и обессилена.

Она заметила, как под окном что-то открылось. Она не заметила этого после пробуждения и когда присмотрелась, смогла заметить, что масса уходила на всю глубину проёма. Сара услышала звук, идущий из дыры, а затем липкий, мокрый шум, почти сосущий, будто кто-то пытается освободить застрявшую в грязи ногу.

Звук становился громче, настойчивее, и было очевидным то, что бы ни издавало этот звук, вскоре оно окажется в одной комнате с ней.

Сара всё еще верила, что существует вероятность того, что она спит и прежде чем эта штука появится в комнате, она проснется.

А потом появилось это существо.

* * *

Они прошли через дюны. Поверхность вне бури была настолько идеальной, что казалась неестественной. Весь песок с неё давно засосало в шторм, и оставалась только плотная земля с разбросанными тут и там камнями. Ветер усиливался, и Сомо мог слышать его за броней танка даже через шлем костюма.

— Мы в двух лигах, — проинформировал остальных Форест.

Щекочущее чувство в животе Сомо исчезло. То, что он чувствовал сейчас, можно было назвать неверием. Неверием в то, что он стал солдатом, неверием в то, что он зашёл так далеко и неверием, что во имя революции он собирался броситься в центр бушующего урагана.

В то время как в его голове блуждали подобные мысли, он почувствовал, что танк начал замедляться, услышал, как возросли обороты двигателя, усиленно работая над преодолением ветра, и размышлял, достаточно ли танку мощности, чтобы добраться хотя бы до внешнего края бури.

— Мы в одной лиге! — завопил Форест. Ветер был настолько сильным, что, когда Поллок заговорил, ему пришлось кричать.

Поллок посмотрел на ожидающего приказа Фореста.

— Ладно. Пора утяжелиться.

Форест активировал усилитель гравитации, и танк пополз, двигаясь в мучительно медленном темпе.

Казалось, вечность спустя, крошечные щепотки песка начали бить по броне танка, и Сомо понял, глянув на монитор, что они прошли песчаную бурю и движутся к базе.

Долгое время все молчали. Все сидели и слушали. Слушали ветер, рвущий внешнюю броню танка, песок бьющий, словно непрекращающийся дождь, а теперь — пронзительный настойчивый звук работающего на пределе двигателя.

После очередного бесконечного промежутка времени, снова послышался голос Фореста.

— Мы подошли к внешнему периметру. Двигатель уже красный. Не знаю, на сколько его хватит.

Поллок бросил на Фореста испепеляющий взгляд.

— Я не знал, что вы разбираетесь в танковых двигателях. Продолжайте в прежнем темпе, — голос Поллока был прерывистым даже через микрофоны костюма. Сомо знал, что, как только они зайдут в воронку, передатчики совсем перестанут работать.

— Лллааадненько! — проскрипел Форест и вернулся за пульт управления. — А вот и ферма!

Танк прошел внешний барьер и вышел на Вершину Фудзита.

* * *

Арктур Менгск сидел и смотрел на расположенный на консоли таймер. Нажав на кнопку на отвороте пиджака, он заговорил в микрофон в воротнике:

— Они должны быть уже внутри, лейтенант. Начинайте.

— Есть, сэр, — послышался возбужденный голос Селы.