Восстание Персеполиса

Позже, в клубе, в арендованной Наоми уединенной комнатке, они пообедали выращенной в баке говядиной и свежими овощами, приправленными минеральной солью и острым перцем. Бобби старалась не надраться, и не впасть в слезливую сентиментальность, но всех остальных это не заботило. Кроме Амоса. Он наблюдал за пьяными объятиями, нытьём, и уверениями в любви, словно мама на дне рождения пятилетки, снисходительно и одобряюще, но не вовлеченно.

Насытившись, они вышли на танцпол, попели в караоке, и выпили ещё. А потом Холден и Наоми ушли, обняв друг друга за талию, побрели прогулочным шагом по коридорам Медины, будто собираясь вернуться. Только они не собирались.

Вчетвером они возвращались в порт, переговариваясь и смеясь. Бобби с Клариссой подталкивали Алекса. Тот декламировал диалоги, изображал в лицах сцены какого-то нео-нуар-фильма из собственной коллекции. Амос, ухмыляясь, брел позади, но она видела, как он оглядывает подворотни на случай, если полупьяная четверка пожилых космических жокеев привлечет к себе неприятности. Нет, причин опасаться не было. Просто он делал так всегда. А она заметила, потому что делала так же.

Вернувшись на корабль, они рассеялись, разбрелись по своим местам. Бобби ждала на камбузе, потягивая из груши свежий кофе, пока все не ушли. Оставалось ещё одно дело, и она хотела сделать его в одиночестве.

Вокруг неё Росинант фиксировал снижение избыточного тепла их путешествия, неспешно излучая его в абсолютный вакуум медленной зоны. Тихо гудели рециркуляторы. Чувство мира опустилось надо всем, и она снова была маленькой девочкой в ночь Рождества. Она вдохнула, медленно и глубоко, чувствуя корабль, как собственную кожу. Допив последнюю каплю кофе, опустила пустую луковицу в переработчик, и направилась вниз к каюте Холдена. Капитанской каюте.

Её каюте.

Холден и Наоми уже забрали вещи. Ящики разблокированы. Сейф капитана открыт и пуст, ожидает ввода нового кода. Сдвоенный амортизатор - который Холден и Наоми делили так долго, - блестит, чистый и отполированный. Немного едкий запах свежего геля, знак, что Наоми заменила его, прежде чем уйти. Чистый лист для нового владельца. Бобби погрузилась в пространство вокруг, вытянула руки и ноги. Закрыв глаза, вслушалась в непривычную тишину каюты, размышляя, как похожа она на ту, что была ей домом в последние годы. И как отличается. Потянулась, чтобы схватиться за поручень, но переборка все ещё оставалась в полуметре от руки. Сдвоенная каюта экипажа, созданная, чтобы Наоми с Холденом могли разделить пространство, теперь стала привилегией капитана Росинанта. Она улыбнулась этой мысли.

Сейф дожидался ввода данных. Она приложила большой, и оба указательных пальца, скормив отпечатки, набрала пароль и проговорила его вслух, чтобы система обучилась и запомнила. Шестнадцать цифр из её памяти, не связанных ни с чем внешним. Сейф закрылся с четким щелчком, магнитные замки встали в пазы, и теперь потребовалась бы сварочная горелка и очень много времени, чтобы их оторвать. Она вызвала собственный раздел на экран стены, проверяя что всё в порядке, и на своих местах. Двигатель не шумит, реактор заглушен, а индикаторы жизнеобеспечения светятся зелёным. Всё так, как и должно быть на её корабле. Потребуется время, чтобы свыкнуться с мыслью, что всё взаправду. И лучше бы ей привыкнуть поскорей. К её кораблю.

В очереди сообщений ожидали четыре новых послания. Первые два были автоматическими оповещениями - стыковочная декларация с планом платежей за пребывание в Медине, и отчет о снятии с группового счета Холдена и Наоми разовой выплаты. Росинант уже отправил ей данные для связи с Холденом. Третье сообщение было от центра транспортного контроля Медины, а четвертое было написано человеком. Джеймсом Холденом. И его она открыла первым.

Его лицо появилось на экране, он плавал в той же комнате, в которой она находилась сейчас, только раньше, когда ещё был здесь. Он улыбался, и она чувствовала, что улыбается тоже.

"Привет, Бобби," - сказал он, и его голос казался громким в тишине каюты. "Я хотел оставить весточку, просто чтобы ты знала. Я провел много времени на Роси. В этом корабле прошли лучшие моменты моей жизни. И куча худших. На нём большинство людей, которых я люблю. В тринадцати сотнях миров, я не могу представить никого, кому я доверял бы также, как тебе. Спасибо, что приняла у меня эту ношу. И если я когда-нибудь смогу тебе помочь, просто скажи. Возможно я больше не часть команды, но мы всегда будем семьей."

Сообщение закончилось, и она пометила его для сохранения. Открыла сообщение от контроля движения. Молодой человек с угольно-черной кожей и короткой стрижкой кивнул в камеру.