Восстание Персеполиса

Оно не пришло. Союз столкнулся с угрозой своему существованию. Хрупкая ткань человеческой цивилизации в колониях рвалась перед её глазами, а она чувствовала облегчение. В воспоминаниях о гибели Свободного флота она была Астером, членом то одной, то другой фракции АВП. Её мозг, душа и личность взрослели с ботинком внутряков на горле. Её, и всех, кого она любила.

Респектабельность станции Тихо, Союз, и сегодняшнее президентство - её мечты с самого начала. Перспектива того, что астер получит власть, равную власти внутряков, вела её, если не для неё самой, то хотя бы для следующего астера, такого же как она. И, как случается со всеми мечтами, чем ближе была цель, тем яснее становилось, чем это было на самом деле. Многие годы она носила власть и авторитет, как чужой комбинезон. Теперь, с Дуарте и Лаконией, всё построенное канет в лету. И отчасти, она радовалась этому. Её взрастили для борьбы с великими державами. Вести войны, в которых она не могла победить, и не могла проиграть. И теперь это стало ошеломляющей потерей, смешанной с чувством возвращения домой.

Мысли ускользали, сознание погружалось в дрему. История циклична. Всё, что происходило, всё что прошло сквозь поколения, повторится снова. Иногда колесо крутится быстро, иногда медленно. Но ей представлялась шестерня, с зубьями и подшипниками, и с ней на краю, вместе со всеми остальными. Последней мыслью перед забвением, стало то, что даже с вратами ничего никогда не менялось, только повторяло само себя, снова и снова, с новыми людьми, вечно.

Что, в свете первой встречи, запланированной на следующее утро, было весьма иронично.

- Мы никогда раньше не видели ничего подобного. - Она знала Кэмерона Тура профессионально, с момента первого заказа в союзе, и он никогда не проявлял ничего кроме смутной заинтересованности, к чему бы то ни было.

Сейчас он сидел за столом напротив, жестикулируя тортильей в руке, как дирижер перед оркестром. Глаза расширенны, и блестят, голос высокий, слова сбивчивые. И она никак не могла понять, что, черт возьми, он говорит.

- Горячие пятна в космосе, - повторила она, глядя на схему. - Что, как стелс-корабли? Вы говорите, за вратами стелс-корабли?

- Нет, совсем нет, - сказал Тур. - Не тот тип тепла. Не температура.

Драммер коротко и растерянно хохотнула, и опустила ручной терминал.

- Ладно, давайте попробуем снова, представьте, что вы говорите с гражданским лицом. Там есть эти области, которые являются... чем являются?

- Ну, - сказал Тур, кивая больше себе, чем ей. - Конечно, вы знаете, что вакуум на самом деле не пуст. В нём всегда есть электромагнитные волны, частицы, которые появляются и исчезают. Квантовая флуктуация.

- Мой опыт ограничивается сферой безопасности и политикой. - сказала она.

- О. Верно, - сказал Тур. Похоже, тут он наконец заметил свою тортилью, и откусил от нее. - Итак, вакуум не находится в состоянии пустоты. Постоянно происходит спорадическое квантовое создание и аннигиляция. Радиация Хокинга-Зельдовича, которая позволяет...

- Безопасность, Тур. Политика и безопасность.

- Сожалею. Очень маленькие штуки, просто возникают, а потом просто исчезают, - сказал Тур. - Гораздо меньше, чем атомы. Всё время. И это совершенно нормально.

- Хорошо, - сказала Драммер, делая глоток утреннего кофе. Он горчил больше обычного. Или сегодня она была слишком чувствительной.

- Итак, мы развернули сенсорные массивы на врата. Чтобы получить больше информации о войне, и вот это всё, так? Мы поймали помехи, которые не смогли понять. Сигналы как бы прошли через врата, но там не локализовались. Только в обычном пространстве. - Он открыл схему. - Здесь, здесь и здесь. Об этих мы знаем. Могут быть и другие, но мы не искали специально. Мы никогда не встречали ничего подобного, и в логах видно, что они, вероятно, возникли тогда, когда лаконианский корабль проходил через кольцо. Или когда выстрелил в инопланетную станцию. Точной временной привязки нет.

- Хорошо, - снова сказала Драммер. Она теряла терпение.

- Это скорость, как видите. Скорости квантового создания и уничтожения, они... безбашенные. Массивный всплеск.

Она все ещё изо всех сил пыталась осознать идею о том, что пустота не пуста, но от чего-то, похожего на благоговение в голосе Тура, её бросило в холод, а по спине поползли мурашки.

- Так вы хотите сказать мне... что именно?

- Что пространство возле кольца начало кипеть, - сказал Тур. - И мы не знаем почему.

Глава двадцатая Сингх

Сантьяго Сингх провел несколько очень неприятных дней, разбираясь с последствиями введения новых протоколов безопасности. Один за другим, каждый бюрократ и чиновник связывался с ним, выражая обеспокоенность тем, что репрессии негативно скажутся на моральном духе, и эффективности. В разных формулировках он слышал одно и то же: Новые правила сделают людей несчастными. Они не будут выкладываться. Саботаж будет нарастать. Вы уверены, что мы этого хотим?