Восстание Персеполиса

Сейчас планета была наполовину скрыта тенью, остался лишь бело-голубой полумесяц. Астеры пытались убить Землю, но вот она, всё ещё вертится. Они пытались сжечь все корабли внутренних планет, но вот он, возрождённый флот коалиции Земля-Марс, всё ещё летает.

А с другой стороны, и Земля поколениями пыталась задушить Пояс своим сапогом, но вот она Драммер. Время заставило их объединиться, чтобы нести их цивилизацию к звёздам.

По крайней мере, пока что-то не изменится.

Глава вторая Бобби

До завершения их перехода от медленной зоны к Фрихолду, все ещё оставалось несколько недель пути. Однако посадка в атмосфере на таком старом корабле, как Росинант, уже не казалась таким же обычным делом, как раньше. Возраст проявлялся самым неожиданным образом, и отказывали даже самые надежные вещи. Так что к прибытию требовалось готовиться со всей основательностью.

Бобби, прищурившись на стенную панель инженерной палубы, наблюдала, как прокручивается длинный список данных, завершавшихся заверениями корабля, что по крайней мере, с ещё одним приземлением он справится, ничего себе не спалив.

- Атмосферные тормозные двигатели, всё в зеленой зоне, - сказала Бобби.

- Хммм? - ответил с панели сонный тягучий голос Алекса.

- Ты там проснулся уже? Это же твой проклятый список подготовки к приземлению. Я тут внизу дело делаю. Уж мог бы, по крайней мере, проявить интерес.

- Да не сплю я, - ответил пилот, - просто у меня тут собственный дерьмосписок незавершенных дел.

Она слышала по голосу, что он улыбается.

Бобби закрыла экран диагностики. Проверка статуса двигателей была последним пунктом её рабочего расписания. Больше тут делать нечего, разве что надеть костюм, вылезти наружу, и заглянуть в сопла.

- Я тут по хозяйству ещё покручусь, и поднимусь наверх, - сказала она.

- Ммхм.

Бобби отложила инструменты и мягким растворителем вытерла пролитую смазку. Пахнуло сладко и остро, как жаренным мясом, из той её далекой жизни на Марсе. Беспокойство подталкивало её продолжать подготовку, даже когда всё было готово. В прежние времена, такого ухода удостаивалась её силовая броня, которую она чистила и смазывала снова и снова, пока это не превратилось в своего рода медитацию. А теперь, она точно так же ухаживала за кораблем.

Она прожила на Росинанте больше лет, чем где-либо ещё. Дольше, чем в доме её детства. Дольше службы в десанте.

Инженерная палуба была страной Амоса, и механик поддерживал в мастерской чистоту. Каждый инструмент на своем месте, каждая поверхность блестит. Единственным запахом, помимо масла и растворителя, в отсеке был запах озона, намекавший на присутствие в непосредственной близости мощного электричества. Пол вибрировал в унисон с термоядерным реактором палубой ниже, бьющимся сердцем корабля.

На одной из переборок Амос написал:

ОН ЗАБОТИТСЯ О ТЕБЕ

ТЫ ЗАБОТИШЬСЯ О НЕМ

Бобби погладила слова, проходя мимо, а потом взобралась по лесенке к лифту, ведущему к центру корабля. Роси шел с очень мягким торможением в две десятых g, и было время, когда поездка на лифте, вместо карабкания по ступенькам, была равносильна признанию поражения, даже при большей тяге. Но в течение последних двух лет суставы Бобби доставляли ей неприятности, и доказывать себе, что она ещё способна подняться по лестнице, не было необходимости.

Она полагала, что настоящий признак старения, это когда ты перестаешь нуждаться в доказательствах, что не стареешь.

Люки, разделяющие палубы, мягко расходились с приближением везущего её лифта, и тихо сходились, когда она проезжала. Роси может и пережил свой гарантийный срок на пару десятилетий, но Кларисса не терпела никаких скрипов-всхлипов на своем корабле. Не реже раза в неделю Клэр устраивала полную проверку каждой системе жизнеобеспечения и каждому герметизационному люку. Когда Бобби упомянула об этом при Холдене, тот изрёк:

- Однажды она сломала корабль, и с тех пор не оставляет попыток его починить.

Лифт гудел, пока не остановился на командной палубе, где Бобби вышла. Люк в кабину был открыт. Над спинкой пилотского кресла торчала смуглая и почти полностью лысая голова Алекса. Здесь экипаж проводил большую часть времени, так что воздух пах немного по-другому. Долгие часы в амортизаторах давали о себе знать запахом пота, который никогда не выветривался полностью, несмотря на все усилия воздушных рециркуляторов. А ещё, как и в любой комнате, где много времени проводил Джеймс Холден, здесь обосновался уютный аромат сваренного кофе.

Бобби провела пальцем по переборке, ощущая как похрустывает под нажатием антиударное покрытие. Тёмно-серый цвет материала поблек, и сложно было сказать, где оно залатано из-за повреждений, а где просто истерлось. Скоро его нужно будет менять. С цветом она могла бы смириться, но похрустывание означало, что материал теряет эластичность. Становится слишком хрупким, чтобы выполнять своё предназначение.