Восстание Спартака

Спрос на жилье немедленно породил предложение. Рим стремительно и бессистемно застраивается огромными, безобразными инсулами — многоэтажными домами. Римляне были превосходными строителями, их монументальные сооружения пережили века, но инсулы строились без соблюдения строительных норм — ведь требовалось дешевое жилье, к тому же собственникам не выгодно было ремонтировать дома. Проще было дождаться, пока он окончательно обветшает, снести и построить на его месте новый. Пожары и обрушения были обычными явлениями. Победитель Спартака, Марк Красс, составил целое состояние, скупая участки земли под обрушившимися строениями и застраивая их собственными домами. «Таким-то образом большая часть Рима стала его собственностью» (Плутарх).

Между утесами жилых домов вились узкие, кривые улочки, про которые Диодор с иронией писал: «при всем своем могуществе римляне не могут их выпрямить»: «крикливая» Субура, где торговали всем, что может понадобиться небогатому человеку, и жили девушки легкого поведения, Велабр, бывший некогда болотом. Мелкие улочки и переулки зачастую не имели названий, и для незнакомого с городом человека легче легкого было заблудиться в их лабиринте.

Этот город был заполнен беднотой, крикливой, голодной… и решительной. Краткий очерк бесчинств, потрясений, смут эпохи показывает, как мало римляне той поры походили на благоразумных обывателей. История Рима тех дней пестрит свидетельствами о кровопролитных столкновениях на форуме, дубинках бедноты, отрядах вооруженных людей, которых политические деятели вербовали в качестве своеобразной клаки, гибели магистратов, чья личность с седой старины пользовалась неприкосновенностью. Нельзя сказать, что волнения той эпохи были порождены исключительно имущественным расслоением и не шли дальше забот о справедливом переделе земельной собственности и доходов Республики. То был «бунташный» век Рима, когда взаимная неприязнь полководцев перерастала в войны, политическая карьера стоила головы, в комициях, Сенате, на форуме бушевали страсти.

Сами римляне чувствовали, что перешли некую грань своей истории (указывали даже конкретные годы, например, 146 г.), за которой «судьба безудержно стала изливать свой гнев, и все перемешалось» (Саллюстий). Много пишут о «повреждении нравов» и среди пороков новых дней особенно выделяют властолюбие и жажду обогащения. В самом деле, надо признать, римляне неплохо разбирались в собственной истории, даже в такой ее сложной и неоднозначной части, как современность, где особенно тяжело избегнуть ошибок непосредственного контакта, эмоционального восприятия момента. Если бросить взгляд на величественную галерею образов, выросших в эпоху падения республиканского Рима, обращает на себя внимание единая черта, свойственная им всем: народным трибунам, диктаторам, победоносным полководцам, ораторам, соперникам или друзьям: Марию, Сулле, братьям Гракхам, Цицерону, Помпею Великому — все эти люди безудержно честолюбивы. Все они патриоты и страстно желают могущества и процветания своему Отечеству, но не менее страстно желают они, чтоб могущество и процветание Отечества проистекало именно от них. Они хотят остаться на страницах римской истории, и остаться здесь не одним из многочисленных трибунов или консулов, но отметить ее неповторимым росчерком собственной личности. В их руках мощное оружие — доверие общества, которое как раз в это время испытывает «спрос» на вождей. Это общество состоит из людей энергичных, решительных, готовых убивать и умирать во имя своего вождя. Сочетание двух этих факторов: воли вождя и воли народа превратили римскую историю в череду драматических коллизий, едва не уничтожив само государство.

Вот легендарные братья Гракхи, Тиберий и Гай. Закон Тиберия о переделе земельной собственности в пользу малоземельных крестьян и городского плебса, проведенный через народное собрание вопреки воле Сената, участие в комиссии по переделу земли превратили Тиберия в самого влиятельного человека Рима. Заговорили ведь недоброжелатели о его стремлении к царской власти, о том, что он якобы примерял корону и облачения пергамского царя. После гибели старшего брата его дело продолжил младший. Гай Гракх действует еще активней Тиберия. Он основывает колонии, проводит судебные законы, даже занимается военными реформами. Скромная должность заступника за отдельных плебеев превратилась при нем не просто в важную государственную магистратуру, он оттесняет в сторону Сенат и даже консулов. Он раздувает народные страсти, открыто призывает народ к гражданскому неповиновению, так что нет ничего удивительного, что, как и его брат, Гай Гракх гибнет во время вооруженного столкновения на форуме.