Восстание ТайГетен

Такаар был уверен, что перед глазами у нее плывет и что ей трудно сосредоточиться. Несколько раз она провела дрожащей рукой по лицу, но, в конце концов, узнала его. Он улыбнулся и присел на край кровати. Ставни были распахнуты настежь, пропуская в комнату свет, свежий воздух и брызги дождя. Вонь немытого тела и эдулиса наконец-то заглушил запах свежести за окном.

— Пелин, сможешь ли ты простить меня за долгое отсутствие? — очень тихо спросил он, зная, что громкие звуки будут резать ей слух, когда наркотик начнет выходить из ее тела.

Пелин молча смотрела на него, и темные круги под глазами делали ее красоту какой-то зловещей. Облизнув пересохшие губы, она перевела взгляд на прикроватный столик, где сейчас стоял тазик с полотенцами. Тряхнув головой, она вновь уставилась на Такаара. А потом размахнулась и попыталась его ударить. Такаар перехватил ее запястье, но свободной рукой она сначала отвесила ему пощечину, а потом стала брыкаться, пытаясь укусить и поцарапать его. Но она была слаба, как котенок, и он без труда прижал ее к постели, пока она продолжала извиваться, шипя от ярости.

— Где мой нектар? — взвизгнула она. — Что ты сделал с моим нектаром? Давай его сюда немедленно. Я заплатила за него. Он — мой по праву.

— Пелин, послушай меня. Пелин.

— Он. Мне. Нужен.

— Нет, не нужен. Больше не нужен.

На мгновение она перестала брыкаться, пока его слова не дошли до ее затуманенного сознания. Глаза ее расширились, и она закричала так громко, что Такаару пришлось отпустить ее и зажать уши. Она спрыгнула с постели и, подбежав к платяному шкафу, начала выдвигать ящики, хлопать дверцами и расшвыривать по комнате содержимое в поисках эдулиса, которого, как прекрасно знал Такаар, ей не найти.

Он стоял посреди комнаты и наблюдал за нею, надеясь, что гнев ее иссякнет. Но первым сдалось ее ослабевшее тело, и она опустилась на пол рядом с дверью, что вела в ее кабинет за стеной. Пелин заплакала, снова и снова требуя наркотик.

Мои поздравления. Ты нашел единственного эльфа на Калайусе, который продвинулся по дороге, ведущей к сумасшествию, дальше тебя самого.

— Значит, именно я должен вернуть ее назад.

Да, я уверен, она будет в восторге, достигнув твоего уровня здравомыслия.

Такаар лишь пожал плечами, словно рассчитывая этим выбить своего мучителя из колеи. Он присел на корточки рядом с Пелин, не пытаясь, впрочем, коснуться ее. Она сидела, привалившись спиной к двери, вытянув ноги и глядя прямо перед собой. На лбу у нее вновь выступили крупные капли пота, а лицо подергивалось, словно у паралитика.

— Позволь мне помочь тебе, — сказал Такаар.

Пелин коротко рассмеялась сухим, горьким смехом и уставилась куда-то сквозь него.

— Твоя помощь. Молитвы, общие фразы и обещания. Все пустое. То, — она судорожно вздохнула, — что мне нужно, ты мне не дашь.

— Это — доказательство силы твоего духа. Того, что яд еще не до конца погубил тебя.

— Яд? Так говорят только святоши и праведники, которые никогда не пробовали сладкого нектара и не знают, что такое жизнь разума без границ.

— Я видел эту жизнь, Пелин. Видел вчера ночью. Жаль, что я не могу показать тебе, как она выглядела.

— Я могу сама показать тебе ее. Мне нужно еще. Прямо сейчас.

Пелин вновь охватило возбуждение. Она вытерла ладони о сорочку и потерла ими лицо, а потом наморщила нос.

— Ты должна вернуться ко мне. Я хочу получить обратно свою Пелин. Мне нужен архонт гвардии Аль-Аринаар.

Взгляд, которым одарила его Пелин, был холоден, как лед.

— Я не видела тебя сто пятьдесят лет! А Ауума — пятьдесят. Единственным, кто оставался со мной, был Метиан, но теперь ушел и он. Где вы были, когда все здесь начало рушиться? Где вы были, когда клановые банды заполонили улицы, а нас было слишком мало, чтобы переломить ситуацию? — Голос ее упал до едва слышного шепота. — Где ты был, когда мне пришлось продавать себя, чтобы сохранить жизнь тем, кто остался мне верен? Ты опоздал, Такаар. Ты не найдешь здесь того, что тебе действительно нужно. Я не хочу помогать тебе. Если только ты не дашь мне нектара.

— Я не намерен потакать твоей пагубной привычке, чтобы получить то, для чего пришел сюда. Я не желаю становиться соучастником твоей гибели.

Пелин подалась к нему, обдавая дыханием, таким же зловонным, как и уцелевшие зубы у нее во рту.

— Ты уже стал им.

Какая жалость. А у тебя и вправду нет ничего, что ей нужно, верно?

— Неверно, — сказал Такаар и поднялся на ноги. Пелин наблюдала за ним со слабой улыбкой. — Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем тяга станет нестерпимой? Когда ты начнешь умолять мне дать тебе то, что тебе нужно? Ты набросишься на меня снова или забьешься в угол, вся дрожа, готовая отдаться тому, кто предложит тебе отраву?

Пелин уронила голову на грудь. Она не знала, куда девать руки, а ноги ее беспрестанно елозили по полу.