Восстание в крепости

Бондарчук даже не повернул головы. Он по-прежнему быстро шагал, сосредоточенно глядя прямо перед собой.

— Я давно тебя ищу. Мне надо с тобой поговорить, Виктор! — говорил Погребнюк, не отставая от него ни на шаг.

— Ищешь или выслеживаешь?.. — Виктор взял правее и пошел в тени забора; лицо его оставалось холодным и суровым. — Одного выдал, теперь за мной ходишь по пятам? Видно, пообещали жирный кусочек! Иначе не осмелился бы рыскать за мной, как легавая…

Злая усмешка на губах у Виктора и издевка, прозвучавшая в его голосе, причинили нестерпимую боль Погребнюку. А он-то воображал, что Бондарчук спокойно, внимательно выслушает его до конца и поверит все же в его, Погребнюка, невиновность. Выходит, Бондарчук еще бессердечнее, еще безжалостнее других. Он не только не хочет выслушать его, но еще и хлещет обидными словами.

Видя, что Виктор не останавливается и продолжает идти, не отрывая глаз от дороги, Погребнюк в отчаянии схватил его за руку.

— Нет, постой! Ты не сделаешь ни шагу, пока не выслушаешь меня! Я тебя не пущу!.. Ты ничего не знаешь! Тебе налгали…

Виктор поразился. Всегда мягкий, робкий Погребнюк сейчас стоял перед ним полный решимости, бледный, с трясущимися от гнева губами. Глаза у человека налились кровью. Казалось, он сейчас кинется на него, как бешеный.

— Что с тобой? Чего ты хочешь? — спокойно спросил Бондарчук.

— Я ничего от вас не хочу! Вы чего от меня хотите?! Я спрашиваю, почему вы отворачиваетесь от меня? Что я — зачумленный? Со мной не хотят даже поговорить. Почему? Скажи, почему?

Виктор не имел ни малейшего желания разговаривать с Погребнюком на эту тему. Надо было как-то избавиться от назойливого преследователя.

— Если твои товарищи бегут от тебя, — ответил он, пожимая плечами, — у них и спрашивай о причине. Я-то откуда знаю?

— Нет, ты знаешь! — не унимался Погребнюк. — Вы все сговорились! Вы избегаете меня. Но я хочу, чтобы ты и все остальные знали — я не предатель!

Голос у Погребнюка задрожал, к горлу подступили рыдания.

— Ну и что? Почему ты ходишь за мной по пятам? — вставил Бондарчук, желая пресечь неприятное объяснение.

— Хочу поговорить с тобой. Ребят послали чинить шоссе, а мне удалось улизнуть… Искал тебя везде… Сырожкин сказал, что видел тебя по дороге на базар, посоветовал: ищи там!

Виктор вскинул голову и пристально посмотрел в глаза Погребнюку. В темно-голубых глазах, подернутых слезами, не было ничего похожего на двуличие и коварство. Вид у солдата был жалкий, измученный. Одно грубое, резкое слово — и он зарыдал бы. Но у Виктора не поворачивался язык произнести это слово. Тревожные мысли проносились у него в голове: "Сырожкин послал Погребнюка к базару! Странно… Ведь, кроме меня, никому не известно, что мастерская Усуба — место наших встреч. Почему же Сырожкин направил Погребнюка именно туда? Зачем он это сделал?"

Виктор вспомнил, как он задворками, пустынными, безлюдными улочками пробирался к лавке портного, оглядываясь на каждом шагу. Нет, хвоста за ним не было. Каким же образом Сырожкину удалось догадаться, что Он шел именно в эту сторону? Неужели за ним все-таки следили?

Виктор пришел к убеждению: если даже Сырожкин не знает точно, что лавка портного является явкой, тем не менее что-то ему известно о его встречах с местными революционерами в районе базара.

"Неужели Сырожкин предатель? Может, он специально послал за мной следом Погребнюка? Может быть, они используют его как ищейку, а сами следят за ним?.." Мысли Виктора оказались в тупике. Было ясно одно: любое, неосторожно брошенное слово, малейший необдуманный шаг могли потом обойтись ему очень дорого, Виктор решил избавиться от Погребнюка.

— Отвяжись, — сказал он, поморщившись. — Чего тебе от меня надо?

Резкий голос Виктора словно подстегнул Погребнюка.

— Мне надо, чтобы вы поняли, что я не предатель! Только это, больше ничего!

Бондарчук иронически усмехнулся.

— Хорошо, не предатель. Но при чем здесь я? Да и потом, кто тебя назвал предателем?

— Кто назвал? Верно, никто не называл. Я ни от кого не слышал этого слова. Но об этом говорят ваши глаза, ваши губы, сжимающиеся при моем появлении, ваши спины? Это еще мучительнее. Уж лучше бы слова…

Бондарчук вместо ответа махнул рукой и зашагал по улице, спеша поскорее добраться до своей роты, которая занята была починкой шоссе недалеко от казарм.

Погребнюк не отставал от него.

— Вы мне не верите, — твердил он. — Хорошо? Пусть! Увидим! Я вам приведу живого свидетеля. Да, приведу! Он подтвердит, что я не предатель!..

Впереди показались двое прохожих.

— Хватит! Люди идут!.. — одернул Виктор Погребнюка.

— Пусть! Мне теперь все равно! Да, да, у меня есть свидетель! Он сам вам скажет. Тогда вы поверите! А не поверите — не надо!

"Сырожкин… — думал Виктор. — Неужели предатель?.. А казалось — надежный человек… Что ему известна о наших делах?.. К счастью, немногое… — И твердо решил: — С Сырожкиным надо держать ухо востро: в дела организации временно не посвящать, выждать, присмотреться, проверить".

Однако о подозрениях своих он решил пока никому не говорить.

Глава одиннадцатая