Восстание в Кронштадте. 1921 год

Уворованную власть коммунисты подменили комиссарским попечением и произволом над душой и телом граждан Советской России. Началось, вопреки рассудку и наперекор воле трудящихся, настойчивое строительство казенного социализма с его рабами вместо свободного царства труда.

Развязав себе руки под «рабочим контролем», большевики провели национализацию заводов и фабрик. Из раба капиталиста рабочий стал рабом казенных предприятий. И этого стало недостаточно: собрались ввести потогонную систему труда – систему Тейлора.

Все трудовое крестьянство было объявлено врагом народа, причислено к кулакам. Предприимчивые коммунисты приступили к разорению и занялись насаждением советских хозяйств, усадеб нового помещика – государства. Вот что при большевистском социализме получило крестьянство вместо свободного труда на освобожденной землице.

Взамен почти начисто реквизированного хлеба, отобранных коров и лошадей – наезды чрезвычаек, расстрелы. Хороший товарообмен в трудовом государстве: вместо хлеба свинец и штык!

Жизнь гражданина стала донельзя скучной, казенной, жизнь по расписанию властей предержащих. Вместо свободного развития личности, свободной трудовой жизни возникло необычайное, невиданное рабство. Всякая свободная мысль, справедливая критика действий преступных правителей сделались преступлением, наказуемым заключением, а нередко и расстрелом.

В «социалистическом отечестве» начала процветать смертная казнь – это поругание человеческого достоинства. Вот оно – светлое царство социализма, в которое ввела нас диктатура коммунистической партии. Мы получили казенный социализм с Советами из чиновников, послушно голосующих по приказу комитета партии с непогрешимыми комиссарами.

Лозунг «Не трудящийся да не ест» при новом «советском» порядке повернулся наизнанку: все для комиссаров, для рабочих же, крестьян и трудовой интеллигенции остался упорный беспросветный труд в тюремной обстановке.

Стало невыносимо, и Революционный Кронштадт первый сбил оковы и вышиб железные решетки тюрьмы, борясь за социализм иного рода, за трудовую Советскую Республику, где полновластным хозяином и распорядителем продуктов своего труда станет сам производитель.