Восстание вассала

3

Будильник показывал 7.10, когда в спальне Хитрова затрезвонил телефон спецсвязи.

– Легок на помине наш Андрей. Ну впрямь, как в той сказке… Вижу, вижу…

Кряхтя и чертыхаясь, Иван Макарыч сполз с супруги и поднял трубку. Не слушая, что ему прикажет Бессмертнов, Макарыч с готовностью бравого солдата произнес:

– Доброго вам утра, Андрей Андреевич. Буду, как штык, на пробежке через десять, нет, через пять минут…

– Это не Андрей… – послышался прерываемый всхлипываниями голос Елены Прекрасной. – И он не на пробежке… Срочно нужна ваша помощь…

– Что стряслось? – почуял недоброе начальник личной охраны.

– Пока вроде еще ничего не стряслось. Андрей здесь, в доме. Заперся в кабинете. И никого не пускает…

– Вы можете изъясняться понятнее?! – не без раздражения спросил Макарыч.

– Андрей всю ночь просидел в кабинете… Может, ему стало плохо? Ума не приложу, что делать!

– Ждите. Буквально через пять минут…

Наспех натянув на себя, что оказалось под рукой, – спортивные брюки и кроссовки на липучках, – Макарыч уже выбегал из дверей, когда услышал недовольный голос благоверной:

– Что, Иван, опять этот изверг вызвал на утреннюю пробежку? Смотри, дорогой мой, добегаешься до инфаркта. Не забывай о возрасте… К тому же ты и пьешь, и куришь…

– …И баб трюхаешь! – заорал Макарыч. – Опять о возрасте?! Сколько можно тыкать в мой возраст?! Будто сама пионерка! Сколько раз тебе повторять, что постоянно находиться рядом с Андреем Андреевичем моя прямая обязанность! Будешь приставать, вообще перееду в служебную спальню.

Елену Прекрасную он застал в просторной кухне-столовой основного флигеля. Без привычного макияжа, в ночном халатике, женщина сидела за стойкой с чашкой кофе в одной руке и с дымящейся сигаретой в другой. В таком виде Макарычу видеть ее еще не доводилось.

– Только без истерики! – с места в карьер гаркнул он.

Пристроив увесистую задницу на высокий табурет, Макарыч тут же схватил стоящую на столе початую бутылку коньяка и разлил в два низеньких фужера.

– Уже прикладывались? – строго спросил он. – Не отвечайте, вижу, что прикладывались. Значит, мало, коль не успокоились.

– Не помогает. Только хуже становится…

Хитров деловито выпил сначала из одного фужера, затем из другого, громко крякнул и приказал:

– Рассказывайте все по порядку… Только не преувеличивайте.

– Да ничего я не преувеличиваю! Просто не могу никак понять, что с Андреем случилось. Внезапный приступ апатии и агрессии одновременно! Он… он… буквально вытолкал меня из кабинета вчера вечером…

– С каждым порой такое случается. Может, давление вдруг подскочило или, наоборот, понизилось… – предположил Хитров, отчетливо понимая, что говорит явную глупость.

– Давление?! У кого, у Андрюши?! Да оно у него, как у двадцатилетнего юноши. Вы же сами знаете, что физически он здоров, как космонавт!.. – искренне возмутилась женщина. – Или случилась новая провокация, а я не в курсе?

– Значит, мы не в курсе оба. Я, конечно, поднимусь в кабинет и все выясню. Но прежде скажите, вчера вечером ничего не произошло особенного, что могло сильно расстроить Андрея? – вкрадчиво спросил охранник.

– Да в том-то и дело, что ничего особенного, – закурив очередную сигарету, ответила красотка. – Вчера мы с Андреем были на премьере в Большом театре… Потом ужин…

– Так, это я знаю. Вы забыли, наверное, что я сам лично сопровождал вас… – Хитров был откровенно удивлен, что Елена не помнила подробностей вчерашнего вечера. Либо она здорово напилась на званом ужине, либо сейчас находится в глубокой прострации. – Меня интересует, что было потом.

– Ой, конечно, как я могла забыть?! Это все ваш коньяк!.. – Елена вымученно улыбнулась. – Словом, когда мы с Андреем уже направились по своим спальням, в кабинете раздался сигнал… ну этого… особого спутникового телефона. Когда Андрей поднял трубку и начал говорить, то сразу очень невежливыми жестами показал мне, чтобы я ушла, ну, то есть отвалила.

Ну, я и отвалила. Только потом, после душа, еще раз заглянула в кабинет. Андрей сидел за столом с каким-то отрешенным видом. Я заметила, что экран компьютера светится… Услышав скрип двери, Андрей вздрогнул и грубо вытолкал меня за дверь. И заперся изнутри.

– Понятно… – в задумчивости произнес Макарыч. Но что ему понятно, так и не сказал, потому как за спиной раздался голос:

– Хитров, встать! Кто вам дал право допрашивать мою жену? Что вы тут в «пинкертонов» играете?!

На пороге кухни в изрядно помятом вечернем костюме стоял Бессмертнов. Воспаленные глаза, «подсвечиваемые» синими подглазинами, наглядно свидетельствовали о бессонной ночи.

Ситуацию спасла Елена Прекрасная, которая бросилась супругу на шею.

Бессмертнов, чуть отстранив молодую жену, поцеловал ее в лоб и, как ребенка, погладил по головке.

– Дорогая, извини за вчерашнее. А сейчас, ради бога, пойди и приведи себя в порядок. Неприлично в таком виде по дому ходить…

«Ты б на себя посмотрел, деятель!.. Явился тут, будто из мясорубки вылез…» – невольно подумал Макарыч, наблюдая эту сцену.

Но Бессмертнов уже вновь повернулся к нему.