Восстановительное сельское хозяйство. Реальная пермакультура для фермеров

Торо определенно был для меня источником вдохновения, поскольку я стремился разрешить дилемму, с которой столкнулся. Торо, сын богатого владельца фабрики, ушел из общества высшего среднего класса в Массачусетсе и занял участок земли рядом с железнодорожными путями в тогдашнем селе Конкорде, штат Массачусетс. Его история постройки собственного убежища, изучения природы, письма и выращивания собственной еды была источником вдохновения для поколений американцев и, по крайней мере, когда я учился в школе, была предназначена для того, чтобы восхвалять предпринимательский дух американцев «сделай сам».

Его смелость плыть против течения, преодолевая давление общества, семьи и сверстников того времени, его любовь к миру природы и его уверенность в себе действительно вдохновляли меня, но многие из моих современников восхищались тем фактом, что он выращивал бобы и картофель, а также множество других овощей, Я был потрясен тем, что даже нашему великому американскому культурному герою Генри Дэвиду Торо пришлось прибегать к сжиганию лугов, переворачивать дерн вверх дном и царапать землю, чтобы выращивать себе пищу. Из времени, которое он провел в Уолдене, наибольшее количество часов он потратил на то, чтобы заработать калории. Это был один из величайших американских натуралистов, который, будучи помещенным в естественную среду, должен был разрушить ее, чтобы поесть. Меня это не устраивало.

Борясь с этим космическим диссонансом, я наткнулся на три книги, изменившие мою жизнь. Все три из них были написаны авторами, которые, как и я, боролись с курсом, которым движется человечество, и все трое работали в рамках своей собственной жизни, чтобы изменить ситуацию, даже самую незначительную. Каждый из них был подобен слепым, ощупывающим по одной части слона.

Они знали с внутренним, возможно, не таким тихим желанием, к чему стремятся, и каждый из них неустанно работал над этим до конца своих дней. Каждый из них подражал образцу Торо в том, что они оставили знакомую территорию того, чего от них ожидали другие, и прокладывали новый путь.

С первой книгой я познакомился, когда был студентом инженерного факультета, впервые живя в большом городе. Колледж, в котором я учился, находился достаточно далеко от дома, чтобы я мог чувствовать себя свободно, но достаточно близко, чтобы иногда возвращаться, чтобы приготовить домашнюю еду и постирать белье.

Эта первая прочитанная мною книга, которая изменила мое мышление, была более старой, первоначально написанной в 1929 году Дж. Расселом Смитом и называлась «Лесные культуры: постоянное сельское хозяйство (пермакультура)». Смита часто называют «практичным визионером» и как географ Министерства сельского хозяйства США, он путешествовал по США и миру. В книге он сообщил об эрозии почвы, которую он наблюдал в Китае, на Ближнем Востоке, в Северной Африке и в Соединенных Штатах. Он процитировал документы Министерства сельского хозяйства США, в которых описываются темпы и масштабы эрозии почвы в житнице Америки. В более позднем выпуске «Пермакультуры» 1950 года он сообщил об одном из своих путешествий, где рассказал следующую историю о виде с Великой Китайской стены.

Склон под Великой китайской стеной был прорезан оврагами, некоторые из которых достигали пятидесяти футов(15 м) глубиной. Насколько было видно, были овраги, овраги, овраги - изрезанная и выпотрошенная сельская местность. Небольшой ручей, который когда-то протекал мимо города, теперь превратился в широкую пустошь из крупного песка и гравия, которую овраги на склоне холма спускали вниз быстрее, чем небольшой ручей был в состоянии унести их прочь. Таким образом, вся долина, некогда прекрасная сельскохозяйственная земля, превратилась в пустыню из песка и гравия, то влажных, то сухих, всегда бесплодных. Это было даже хуже, чем холмы. Единственным урожаем теперь была пыль, поднятая резкими зимними ветрами, раздирающими ее сухую поверхность в этой стране дождливого лета и засушливой зимы.

Рядом со мной было дерево, одинокое дерево. Это дерево было известно местным жителям, потому что это было единственное дерево в окрестностях; однако его присутствие доказывало, что когда-то большую часть этой земли занимал лес - теперь безлесна и пустынна.

Вскоре после поездки в Китай Смит отправился на Корсику, где наблюдал совершенно иную картину. Контраст Китая и Корсики удивительно похож на контраст американского кукурузного пояса с фермой Нью-Форест в Эш-Ридж, Висконсин. На самом деле это параллель и не только. Вот что Смит написал о Корсике: