Восстановление Римской империи. Реформаторы Церкви и претенденты на власть

Потребовалось почти сорок лет, чтобы навести порядок в неразберихе, созданной Григорием. Ход событий был отмечен многочисленными тупиками, полупобедами и сменами лояльности, которые демонстрируют некоторое сходство с запутанной борьбой между внуками Карла Великого, особенно в 1105 г., когда сын Генриха IV – да, вы угадали, это был Генрих V – сверг своего отца, снова отлученного от церкви – на этот раз папой Паскалем II на том основании, что король, изгнанный из христианского сообщества, не может заслуживать верности. Генрих IV не только, в конце концов, вернулся на престол как раз незадолго до своей смерти, но и Генрих V не собирался отдавать контроль над такой большой частью ресурсов своего королевства. Но во всеуслышание было высказано так много взаимных обвинений и нелицеприятных встречных слов, что только 23 сентября 1122 г. (за 870 лет до рождения одного из моих сыновей) согласно заключенному Вормсскому договору, в конце концов, пришли-таки к компромиссу (правда, нужно было это сделать гораздо раньше). Генрих V и папа римский Каллистий II договорились, что короли и императоры по-прежнему могут участвовать в церемонии введения в должность епископов, но могут лишь вручать им копье как символ мирских обязанностей (неотъемлемая часть таких назначений), а не кольцо и посох – символы их религиозной власти. Но эти постановления, разумеется, касались публичных церемоний, которые следовали за гораздо более приватным процессом избрания человека на этот пост, и здесь короли и императоры продолжали, в общем и целом, делать по-своему, даже притом, что теперь свой выбор они обязывались доводить до сведения Рима, чтобы там его и одобрили. Это соглашение было объявлено в марте 1123 г. на I Латеранском соборе нового типа, теперь ставшем общим собором всей церкви (а не провинциальным собором римской церкви), на котором триста епископов и шестьсот аббатов скрепили его своими подписями.

Ни тени смущения, но смысл был ясен. Безрассудное наступление, которое повел Григорий VII, закончилось тупиком, который стоил папской власти большего, чем она получила. Но не все извлекли урок. Тексты из Pseudo-Isidore, вроде «Константинова дара», поощряли в папской власти повышенные амбиции, а некоторые христиане всегда были готовы поддержать это. Бернар из Клерво, великий мыслитель, монах-цистерцианец, предложил новую интерпретацию старой доктрины Геласия о двух мечах, доказывая, что оба они принадлежат папе римскому благодаря дару Константина. Эти аргументы выходили на передний план, когда папы сталкивались с проблемными императорами, время от времени появлявшимися в XII в. Но и у императоров тоже были свои собственные идеологические самооправдания, и они не могли себе позволить, как мы уже видели, отказаться от решающего слова при назначении на ключевые церковные посты. Поэтому прямая конфронтация имела тенденцию вызывать только скорее символические, нежели фундаментальные изменения, как это произошло в споре об инвеституре или в ссоре между Генрихом II и Томасом Бекетом. После убийства Бекета 29 декабря 1170 г. Генрих был вынужден терпеть унижения и принять многие новые изданные папой правила управления церковью, но он фактически сохранил за собой решающее слово при назначении на главные посты в его епископстве[330].