Восстановление (СИ)

Мертвенно-бледный он лежит на кровати. Его грудь перевязана бинтами и едва вздымается. Дыхание слабое, как и надежда на жизнь. Трандуил сидит рядом. Его белые пальцы гладят сына по голове. В душе пусто, лишь одна мысль не даёт покоя: «Лишь бы Леголас выжил, лишь бы спасся единственный сын». На Владыке всё ещё надет доспех, перепачканный орочьей и своей собственной кровью. Он не чувствует боли в руках от ран, отказывается принимать услуги лекаря.

— Владыка, отряд вернулся, — докладывает вошедший воин. Король смотрит на него безразличным взглядом. Ему сейчас нет дела до этих мелочей. — Большая часть полегла на поле боя, но они вернулись с победой, — владыка смотрит на него всё так же равнодушно. Ему сейчас всё равно, сколько эльфов пало. Он думает лишь о том, чтобы один-единственный выжил.

— Пусть этим займётся Элтаур, — отдаёт он тихий приказ.

— Да, Владыка.

Проходит день. Трандуил по-прежнему сидит у кровати сына. Вдруг он вскакивает, а в его глазах сверкает ярость. Злоба и отчаяние начинают заполнять его изнутри. Не в состоянии контролировать эмоции, король сворачивает стол. Осколки стеклянного графина ранят ему руки и лицо, но он не чувствует боли. Прибежавший на шум воин пытается остановить короля. Но Трандуил вытаскивает мечи из ножен и нападает на него. Вдруг он приходит в себя и, опустив клинки, смотрит вокруг. Но это лишь краткое мгновение. Мифриловые мечи взвиваются в воздух и наносят быстрые резкие удары.

— Ионглад! Брандотар! — кричит стражник. — Немедленно сюда! — меч короля проходится по его руке. — Быстро! — воет он.

Несколько воинов вбегают внутрь. Через несколько минут, с трудом, но им удаётся схватить короля и вытащить мечи из стальных рук. Он отчаянно пытается вырваться. Один из молодых эльфов приносит воды и плещет немного на лицо короля. Трандуил приходит в себя и перестаёт сопротивляться. Холодный приказ отпустить его воины мгновенно выполняют, удаляясь из палаты.

«Что со мной произошло? Почему я накинулся на стражников?» — в непонимании король вновь садится подле сына. Его сердце начинает сильно болеть. Он вспоминает Таунорэ — любимую жену, которую убили орки. Словно вживую он видит самый болезненный момент его долгой жизни.

На когда-то белоснежных покрывалах, теперь испачканных алой кровью, лежит эллет. Её грудь и живот перевязаны бинтами. На лице застыла боль. Кожа белая, словно снег. Бледные губы шевелятся, что-то шепча. Чёрные ресницы чуть подрагивают. Веки открываются, и из серых глаз одиноко течёт слеза. Она смотрит на блестящее от слёз лицо Трандуила, пытаясь что-то ему сказать. «Береги Листика… береги себя…» — срывается с её губ. Ещё мгновение назад её глаза смотрели на него, но сейчас они застыли, и взгляд направлен куда-то вдаль. Громкий крик владыки пронзает лес, словно молния, он звучит в облаках, под землёй, в сердцах эльфов.

Он не успел спасти Таунорэ и винит себя в её смерти. А теперь точно так же, как и три тысячи лет назад жена, перед ним лежит его сын. Вдруг он падает на колени, и его громкий голос разрезает тишину, от его крика трясутся стены.

— О, Эру! За что ты так наказал меня! Не отнимай у меня сына! Мандос, не забирай его в свои Чертоги! Ты уже отнял у меня Таунорэ, не забирай и сына! Нечему будет держать меня на этой земле! Не останется смысла жить!

Король склоняется над сыном. Из его глаз текут горькие слёзы, капающие на лицо Леголаса. Он что-то неразборчиво шепчет, не понимая смысла. Его сердце сжимается ещё сильнее. Он вновь винит себя в ранении любимого человека.

Трандуил мечется по палате, не в состоянии найти покой. Его глаза горят безумным огнём, его лицо обжигают горячие слёзы, его сердце невыносимо болит от горя. Он просит прощения у Леголаса, винит себя в содеянном и вновь извиняется. Его голос звучит горько, совсем непохоже на голос короля Лихолесья. Лицо его бледно, волосы беспорядочно лежат на широких плечах.

Он второй день ничего не ест и не пьёт. Ближайшие подданные обеспокоены его состоянием, но ничего не могут сделать. На все просьбы он отвечает отказом, порой пытаясь напасть, словно не видя, кто перед ним стоит. Но мечи у него отобрали в первый же день, чувствуя, что одним столкновением со стражником не обойдётся.

Бесконечные метания по комнате почти сводят короля с ума. Он уже не плачет — слёз не осталось в глазах. Его мольбы звучат всё горше, его возгласы с каждым разом становятся громче и отчаяннее.

Трандуил сидит на коленях перед кроватью сына. В его глазах потухает надежда. Он смотрит на него и плачет без слёз. Он не чувствует ничего, лишь горечь ещё одной утраты. Уже нет холодного блеска в глазах, волосы потускнели, лицо бледно, как снег. Чуткий эльфийский слух не улавливает ни шагов в метре от себя, ни слов стражников, ни шелеста листвы за окном, ни пения птиц. Только едва слышное дыхание Леголаса. Безупречное эльфийское зрение не видит ни воинов, заходящих внутрь, ни света солнца, ни света луны и звёзд, ничего вокруг. Только Леголаса, лежащего перед ним.