Восставшая из гроба

— Знаю… — он вздохнул, обнял её и похлопав по плечу, озвучил одну известную в современном мире фразу. — Отрицательный результат — тоже результат!

Нелюбитель всех этих женских слёз, капризов и прочих закидонов, потёр рукой лоб, встал на ноги, поднял небрежно валяющуюся рядом с ним крышку и закрыл ящик. Тоже самое он проделал с оставшимися четырьмя коробами. — То, что твоей семьи здесь не оказалось, это ещё не означает, что их нет в живых. Просто они по какой-то причине до сюда не добрались. И всё. — он отряхнул руки и пожал плечами.

— А почему? Почему они не пришли? — Реянтина вытерла слёзы и глотнула воды.

— Значит, не смогли. Не надо было так обнадёживать себя. — он замолчал, домысливая — Вобьют в голову, что всё должно быть так, как им хочется, потом разочаровавшись ревут. Шестаков, облокотившись на один из ящиков, вполне спокойно решил донести до расстроенной вампирки своё мнение. — Взгляни на ситуацию иначе. Убежище до сих пор неизвестно никому из, как вы называете, «смертных». - он недовольно сморщился. — Твои родственники знают о нём. Возможно, они не смогли добраться до тебя раньше, залегли в спячку и может быть даже не одну где-то в другом месте. Ты же сама говорила, что про остальные убежища своей семьи не знаешь. Или всё-таки тебе что-то известно? — решив, что вопрос в лоб заставит вампирку, пребывающую в состоянии отчаяния рассказать всю правду, Шестаков продолжил, подкупая своей готовностью отправиться на поиски. — Говори сейчас, в ближайшее время поедем.

— Нет… — она помотала головой. — Поверь, я ничего не знаю.

— А они точно здесь не были? — Алексей озвучил промелькнувшую мысль. Однако… быстро засомневался в своём предположении. — Ведь если бы семья Реянтины побывала в этих местах, то они обязательно бы проверили первое укрытие и разбудили свою дочь.

— Не знаю… Табличка! — девушка подскочила, как ошпаренная и начала шариться рукой в небольшой нише в стене справа. Вскоре она извлекла оттуда металлический ящичек, который на счастье исследователей не закрывался ни на какие замки.

— Ух-ты! И тут ценности!? — восторженно произнёс «избранный»

— Нет. — Помотала головой вампирка, которой всё ещё было не до смеха. Она открыла изящную коробочку и извлекла из неё прямоугольную дощечку пропитанную бальзамом, как и ящики. — Это для отметок. Здесь мы должны оставлять запись перед тем как лечь в спячку, и после того как проснёмся. Всё просто — Имя и год. — она покрутила сию вещицу в руках и шмыгнув носом помотала головой. — Здесь никого не было. Вот запись о дате, когда мои родные приготовили убежище вскоре после того, как перебрались в эти места. Меня сюда приводили за пару лет до того, как я легла в долгий сон в том, ближнем малом укрытии.

— А в той пещере у тебя тоже такая должна быть? — поинтересовался Алексей.

— Да. — Реянтина задумалась.

— Хм… так это решает сразу несколько проблем? — молодой человек развёл руками. — Ты же можешь оставить своим послание на случай если они придут. Мол жива, здорова. Со мной всё хорошо. — Шестаков пожал плечами. — Я бы точно так сделал, если бы не нашел иной способ связаться с родными. Конечно это не означает, что они скоро придут и сразу начнут тебя искать, но для самоуспокоения, что ты сделала всё возможное, чтобы приблизить встречу с семьёй, вполне себе… — он настолько уверенно это говорил, будто сейчас сам кого-то разыскивает. — Вот только, где находится мой дом, указывать не надо. Напиши просто Чердынь. Думаю, этого будет достаточно. Там местные если заприметят кого в окрестностях чужого, быстро молва донесёт. А я как раз работаю там, куда все слухи стекаются… Так что вот… как-то так.. — Алексей взглянул на кусачую.

Конечно в голове приютившего у себя вампирку нередко возникали мысли:

— Что же я буду делать, когда вдруг неожиданно объявятся родственнички Реянтины? — но ответ он пока найти не мог. Понимал, что вляпался в вампирскую историю по самые уши… но надеялся в первую очередь на то, что не станут себя выдавать её предки, пуская в ход клыки и когти, как против людей вокруг, так и против того, кто помог их младшенькой.

Хотя… сам Алексей со своей богатой фантазией, даже когда собирался на поиски, сюда к убежищу, уже рисовал в мыслях жуткую картинку, как возвращается домой в машине набитой упырями. А уж про то, как всё это выглядело бы в его доме — вообще боялся думать… Шестаков с ужасом представлял, как пятеро кровожадных, четверо из которых ещё и многотысячелетних заносчивых древних, сидят и требуют сырое мясо, стуча ножами и вилками по столу. И он, такой заботливый «избранный» их младшей дочери, бегает от микроволновки к месту их трапезы и кормит этих клыкастых «гадов» размороженной говядиной, спасая свою жизнь.