Восставшая Луна

– Рейчел, Куок, уходите.

Выжившие загрузились в роверы, и тяговые двигатели один за другим запускаются.

Финн поднимает копье и ищет центр тяжести в его неправильной форме. Подает энергию на сервоприводы скафандра. Швыряет оружие со всей усиленной мощью в нагрудник Суня.

Ты ведь этого не ждал, мелкий засранец?

Боец уходит в сторону, приседает. Его рука, двигаясь быстрее, чем Финну Уорну случалось видеть, хватает копье на лету. Разворачивает, нацеливает. Финн Уорн не сомневается, что видит под темным забралом улыбку.

– Брайс!

Нет ответа.

– Брайс!

Финн Уорн вызывает еще один дисплей: потрепанный клин роверов удирает от кровавого разгрома, случившегося на Болоте Гниения. Ровер Брайса мчится первым.

– Ну что за хрень… – бормочет Финн. Боевой скафандр пересчитывает резервы. У него достаточно мощности на десять минут при полной скорости. Этого хватит, чтобы догнать представительский транспорт босса, но останутся милливатты и пара вздохов.

А сможет ли он обогнать копье, нацеленное в спину?

Первый Клинок «Маккензи Гелиум» поворачивается и переключает скафандр в режим быстрого бега. Кричит от мучительной боли в суставах – упал бы, покатился, но движениями теперь управляет скафандр. Десять минут. Он не выдержит… Он должен выдержать!

Вот и пыльная линия отступления. Он мчится между рассеянными роверами и их побежденным грузом: жесткими скафандрами, зажатыми между рамами ускорения, пылевиками в пов-скафах, цепляющимися за стойки, привязанными, примотанными, прикрученными, подпрыгивающими от каждой неровности на пути. Отпечатки ботинок перемежаются со следами от шин. Вот из всех длинных следов остается один, вместе с единственным пылевым шлейфом.

Восемь процентов заряда.

Первый Клинок догоняет мчащийся ровер, рукой в перчатке хватается за лесенку на борту. Рывок – и Финн врезается в эту самую лесенку так сильно, что чувствует удар даже сквозь броню и плотную ткань. Ничего не сломал? Он болтается на задней части машины, и каждое качение туда-сюда сопровождается падением уровня заряда; потом ему удается упереться ботинком в переборку, оттолкнуться и схватиться за лестницу второй рукой. Дальше – простой, хоть и мучительный процесс: забраться по ступенькам наверх, на крышу герметичного корпуса, где можно подключиться к системе жизнеобеспечения.

Два процента заряда.

Финн Уорн разматывает силовой кабель, откидывает пылезащитный колпак и подключается. Это как секс. Лучше. У него есть воздух. Свежий, сладкий и такой прохладный… В жестком скафандре большей частью дышишь собственной вонью изо рта. Он лежит на спине на крыше ровера, купаясь в чистом, сладком воздухе. И наконец – связь. Он подключается к общему каналу ровера.

– Брайс. Мне не понравилось, как вы удрали оттуда.

Долго нет ответа, но Финн не собирается проявлять слабость и повторять сказанное.

– Финн. Рад, что ты выбрался.

– Не благодаря вам, Брайс.

– Финн, Финн. Я поступил как бизнесмен.

– То есть Первый Клинок – просто еще один взаимозаменяемый актив.

Никакого ответа из комфортабельной кондиционированной кабины.

– Вижу, мы направляемся обратно в восточную часть Моря Островов.

– Мне нужно попасть в Кингскорт.

– Этим путем – не получится.

– В смысле?

– Лунный корабль ВТО «Скопа» только что приземлился там, на востоке Моря. Они отрезают вам путь к отступлению.

Опять долгая тишина.

– Помоги мне, Финн.

– Что, простите?

– Помоги мне.

– Я могу это сделать, Брайс. Я могу вернуть вас в Кингскорт в мгновение ока. Но о привычном уровне комфорта и стиля можете забыть.

– Просто скажи, куда мне ехать, мать твою!

В голосе толстяка слышен неподдельный страх. Финн Уорн прячет улыбку под шлемом скафандра. Он вызывает координаты на своем внутреннем дисплее и бросает их Брайсу через корпус.

– Вот, пожалуйста.

– Станция БАЛТРАНа.

– Это будет быстро и надежно. И мы же любим пользоваться капсулами БАЛТРАНа, да?

Ровер меняет курс на полной скорости, и Финн Уорн крепче держится за крышу.

– Ты несешь ответственность за это унижение, – говорит Брайс.

Тридцать четыре смерти. Хорошие люди, верные люди – выпотрошены и расчленены, их конечности и органы разбросаны по Болоту Гниения, их кровь пролилась на реголит. И Брайс называет случившееся «унижением».

Рога станции БАЛТРАН «Гюйгенс» поднимаются над горизонтом.

«Приятной поездки, пузан. Я сказал, что доставлю тебя в Кингскорт в мгновение ока, но солгал. Два мгновения, три. Может, больше. Ты никогда не путешествовал БАЛТРАНом, так что насладись по полной программе. Покувыркайся в собственной рвоте, моче и дерьме. Я погляжу, как ты взлетишь, а потом сяду в ровер и по пути в Хэдли выпью водки из твоего личного запаса в память о тридцати четырех верных джакару.

С нетерпением жду первого заседания Клуба бывших Первых Клинков».