Восставшая Луна

– Давным-давно Университет Невидимой стороны понял, что политические фракции всегда будут рвать его на части.

– Я уже слишком взрослая для сказок на ночь.

– Думаешь?

– Да. И я все знаю про политические фракции.

– Драконы, старая Корпорация по развитию Луны и новая Уполномоченная лунная администрация, земные государства – все хотят контролировать нас, но, что еще важнее, плоды нашей деятельности. Мы разработали устройства и технологии, которые стоят миллиарды. У Университета три главных источника финансирования: студенческие взносы, лицензии на изобретения, поддержка частных спонсоров и консорциумов.

– А я знаю про консорциумы, – говорит Луна. – Ты не ответила на мой вопрос.

Дакота улыбается, довольная:

– Гази – тот, кто защищает Университет Невидимой стороны от тех, кто хочет его уничтожить, захватить контроль, исказить его суть или украсть секреты. Поначалу мы пользовались услугами наемников или привозили охранников с Земли, но качество их работы оставляло желать лучшего, а лояльность вызывала подозрения.

– Всегда лучше иметь дело с преданными людьми, – замечает Луна.

– Мы тоже так считаем. Существует девяносто девять гази, потому что нам нравится число. Мы представляем каждый из факультетов и кампусов. Все рождены на Луне. Служим десять лет, и на протяжении этого времени нам нельзя ни заключать договоры о партнерстве, ни заводить детей. Мы отрекаемся от наших семей и прошлого, даем торжественные клятвы Университету. Многие пытаются стать гази, но немногим это удается. Процесс отбора суров. У каждого из нас образование на уровне по меньшей мере докторской степени, у многих квалификация выше. Как защищать Университет, не принимая участия в его интеллектуальной жизни? Тогда мы были бы наемниками. Полицейскими.

– Полицейскими? – переспрашивает Луна.

– Это земной термин, – говорит Дакота. – Мы проходим суровую физическую подготовку. Каждый учится владеть определенной разновидностью оружия и боевому искусству, для которого оно не требуется. Физическая и оружейная подготовка длится столько же, сколько академическая учеба. Ваши защитники и рубаки хвастаются, что обучались в школе Семи Колоколов. Это хорошо, но любой гази умеет больше. Нас учат подмечать мельчайшие детали, осуществлять скрытые психологические манипуляции, исследовать, собирать информацию и проводить тайные операции. Мы изучаем все основные лунные языки – назубок, без помощи сети, – а также овладеваем психологическими и профессиональными навыками. Мы учимся программированию, хакерству, системной инженерии. На Луне или над ней нет ни одного транспортного средства, которым я не смогла бы управлять, включая эту автомотрису. Мы умеем создавать собственные наркотики, яды, галлюциногены. Нас учат соблазнять и поддаваться соблазну, использовать секс в качестве оружия против любого партнера, с любым гендером или без такового. Я могу прожить семь минут без кислорода. Во многих отношениях, Луна Корта, я пришла прямиком из ада.

На востоке лежат низкие столовые горы, отбрасывая длинные вечерние тени на виадук, по которому автомотриса взбирается на серую возвышенность.

– Можно взглянуть на твой нож? – спрашивает Луна.

– Конечно.

Дакота небрежным жестом расстегивает пиджак. Ножей у нее два, в быстро открывающихся ножнах.

– Хочешь попробовать? – спрашивает гази.

Девочка качает головой.

– Так было бы неправильно. Это твои клинки.

Дакота застегивает пиджак. Свет струится в узкие окна, когда автомотриса выходит из туннеля Тве на Первую Экваториальную.

– Тебе приходилось убивать?

– Ни разу. Большинство из нас никогда не участвуют в боевых действиях. В основном мы предотвращаем промышленный шпионаж – гораздо эффективнее разоблачить внедренных агентов и обратиться в суд на Луне или на Земле. Карманы у нас глубокие. Мы имеем право применять смертоносную силу, если сочтем это необходимым, но в основном просто пугаем людей.

– И часто это срабатывает?

– Я напугала твою мать. И твоего дядю.

Луна обдумывает услышанное.

– Да. Понимаю. И землян, и Железную Руку дяди.

– Но не Луну Корту.

– Я шла по стеклу с Лукасинью. Вот это было страшно.

– Не могу сказать, что испытывала подобное.

– И, по-моему, мой тиу испугался того, что ему пришлось отпустить Лукасинью с кем-то из Маккензи.

– Все гази отрекаются от старых семей, когда клянутся служить Университету.

– Тиу Лукас говорит, семья – это все. Если у тебя нет семьи, ты ничто.

– У меня есть семья, – возражает Дакота. – Огромная, замечательная семья, которая любит и заботится обо мне, и ради ее защиты я пойду на что угодно. Просто это другая семья. Мы все выбираем наши семьи.

Луна вспоминает, как сидела в кафе с матерью, животными и неудачной гранитой. Она сказала: «Я наследница „Корта Элиу“». Гази права – Луна выбрала свою семью.