Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]

Воспитанник Имрика часто бывал в лесу и говорил с его маленькими жителями — скромными гномами с бородами до пояса, одетыми в серо-зеленые наряды и длинные остроконечные шапки. Гномы жили между корней самых крупных деревьев и радовались визитам детей альвов. Однако взрослых альвов они боялись и были довольны, что никто из них не может втиснуться в их дома… разве что уменьшиться до размеров гнома, чего трудно ждать от аристократов.

Жили вблизи Альвгейта и несколько гоблинов. Когда-то они имели большое влияние в Стране Чудес, но Имрик напал на них с огнем и мечом, и те, что уцелели и не были изгнаны, утратили прежнюю силу. Теперь они скрывались по пещерам, но Скафлоку удалось подружиться с одним из них, благодаря чему он узнал несколько сокровенных секретов гоблинов.

Однажды мальчик услышал откуда-то издали необыкновенные звуки свирели, тронувшие его, и тут же побежал в долину, откуда они доносились. Он научился ходить так тихо, что оказался перед музыкантом до того, как он его заметил. Это было странное существо, похожее на человека, но с козлиными ногами, ушами и рогами. Оно играло на тростниковой свирели мелодию такую же печальную, как и его глаза.

— Кто ты? — спросил удивленный Скафлок.

Тот опустил свирель и хотел убежать, но потом успокоился и сел на пень.

— Я фавн, — сказал он. У него был странный акцент.

— Никогда не слышал о таком. — Скафлок уселся на траву, скрестив ноги.

В серых сумерках фавн грустно улыбнулся. Первая звезда замерцала над его головой.

— В этих местах кроме меня нет ни одного фавна. Я изгнанник.

— Откуда ты пришел, фавн?

— С юга, вскоре после того, как умер великий Пан, а Элладой завладел новый бог, имени которого я не могу произносить. Для прежних богов и духов не осталось места на родине. Жрецы нового бога вырубили священные рощи и построили церкви. Я помню, как кричали дриады, хотя те их не слышали, и как крики эти дрожали в горячем воздухе, словно должны были остаться навечно. Они всегда будут звучать в моих ушах. — Фавн тряхнул кудрявой головой. — Я бежал на север, но теперь думаю, что мои соплеменники, которые остались, чтобы сражаться, и погибли от рук экзорцистов, были мудрее меня. Это было очень давно, молодой альв, и не знаю, что больше мучило меня: уходящее время или одиночество. — Слезы сверкнули у него на глазах. — Нимфы, фавны и сами боги превратились в прах, их святыни стоят пустыми и медленно превращаются в руины. А я… я брожу по чужой земле. Меня презирают здешние боги, сторонятся местные жители. Это страна туманов, дождей и суровых зим, страна гневных серых морей и бледных лучей солнца, с трудом продирающихся сквозь тучи. Здесь нет изумрудной воды, невысоких холмов, скалистых островков и любимых теплых лесов, в которых ждали нас нимфы. Не найти мне здесь винограда и осыпанных плодами фиговых деревьев, величественные боги уже не живут на высоком Олимпе.

Фавн вдруг умолк, замер, прислушиваясь, потом прыгнул в кусты. Скафлок оглянулся и увидел альва-гвардейца, идущего, чтобы отвести его домой.

Но чаще всего мальчик бродил по лесу один. Он мог переносить солнечный свет, которого избегали коренные жители Страны Чудес, а Имрик не считал, что его воспитаннику грозит какая-то опасность от смертных зверей. Потому-то Скафлок уходил гораздо дальше других детей из Альвгейта и узнал эту страну гораздо лучше, чем человек, проведший там всю жизнь.

Из диких животных лучше всего к альвам относились лисы и выдры; считалось даже, что их объединяет какое-то родство, и если у них был какой-то язык, альвы знали его хорошо. От лисиц Скафлок узнал секреты лесов и лугов, тропки, вьющиеся сквозь испещренные солнечными пятнами тени, и множество мелких знаков, рассказывающих обо всем тому, кто умеет пользоваться чувствами, данными ему природой. Благодаря выдрам перед воспитанником Имрика открылся мир, окружающий озера и потоки; мальчик научился плавать, как его проворные учителя, и незаметно скользить по подлеску, едва скрывающему половину его тела.

Так же хорошо узнал он и других животных. Самая пугливая птица садилась ему на руку, когда Скафлок свистел на ее языке, а медведь приветливо ворчал, когда мальчик входил в берлогу. С тех пор, как он начал охотиться, олени, лоси, зайцы и куропатки избегали его, но с некоторыми из них он заключил мир. Рассказ о жизни Скафлока среди животных мог бы быть длинным.