Восставший из ада III: Ад на земле

Тот встал и деревянными ногами шагнул к двери, отодвигая заслонку глазка. Увидев его в круглом проеме, стучавший парень обеспокоенно осведомился:

— Я услышал выстрелы… Все нормально?

— Да, все в порядке, — разжал челюсть Монро и закрыл круглую бляшку, вешая на нее крючок.

— Я согласен, — повернулся он к демону. — С чего начинать?

— Мы уже начали, — спокойно сказал кенобит и закрыл глаза, почти сливаясь с общим фоном барельефа.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Эй, Джоун, — окликнул ее на улице Даг. — Подожди!

Она остановилась, поправляя залезшие под воротник золотистые волосы и глядя на спешащего к ней оператора.

— Прекрасный день сегодня, — расстегивая молнию на теплой куртке, сказал Даг. — Ты куда?

— Хочу подышать свежим воздухом.

— Это только что принесли для тебя, — Даг извлек из под куртки завернутую в полиэтилен видеокассету и вложил ее в руку Джоун. — Что-то для твоего репортажа?

— Надеюсь.

— Ну ладно, я побежал, мне еще надо пошнырять в полицейском участке. Может, выясню что-нибудь новенькое про террористов. Если я тебе понадоблюсь — звони. У тебя должен быть номер моего телефона.

— Он у меня есть. Спасибо.

Даг перебежал через дорогу, встряхивая длинной гривой светло-русых волос, и быстро поймал такси. Джоун всегда удивлялась этой его способности. У нее никогда не получалось остановить первую попавшуюся машину. Она хотела пойти домой, где ее ждала Терри, но вовремя вспомнила о сломавшемся вчера видеомагнитофоне.

— Черт! — произнесла она вслух и закинула кассету в кожаную сумочку с болтающимися длинными кистями.

Джоун повернула в противоположную сторону и уже скоро входила в пустое помещение телевизионной студии. Переключив телевизор на свободный канал, она настроила магнитофон и вставила в щель черную кассету с наклеенной на нее этикеткой с изображением двух тигров с мечами и надписью: «от Си до Ди. Керсти Коттон. Видеоархив института Женерро. Для свободного пользования. № ТН 5937714.»

Джоун скинула плащ, бросив его на треногу кинокамеры и, надев очки, уселась у телевизора.

По экрану побежала рябь, продолжавшаяся довольно долго. Джоун уже хотела перемотать пленку вперед, решив, что ей подсунули стертую запись, когда полосы стали выравниваться, складываясь в довольно приличное изображение девушки с волнистыми каштановыми волосами и довольно миловидным, но изможденным лицом. Руки ее нервно теребили край длинной белой в тонкую желтую полоску пижамы. Какое-то время она только раскрывала рот, говоря что-то, чего не зафиксировал звукозаписывающий блок, а затем до ушей Джоун донеслись тихие слова:

— Я не знаю, где сейчас эта коробка…, но я знаю что она делает.

Джоун увеличила громкость до нормального звучания.

— Я уже говорила все это раньше, — на грани срыва воскликнула Керсти. — Мне очень жаль, что я открыла ее. Это правда. Мне очень жаль… Но вы мне не верите! Ну как еще объяснить? — сорвалась на крик она. — Как? Да выключите эту чертову камеру!

Керсти подалась вперед, заполняя собой весь экран. Послышался звук возни и изображение погасло, сменившись белыми двигающимися точками. Через минуту на экране вновь появилась девушка, но уже в смирительной рубашке с завязанными за спиной рукавами.

— Опять коробка… — сказала она уставшим голосом. — Я не знаю, для чего она. Ее нашли на Тибете, в древнем захоронении. Похоже, она была всегда. Я не скажу вам, кто ее сделал, потому что не имею об этом ни малейшего представления. Она приносит боль. Чудовищную боль… Она открывается сама по себе. У нее тысячи, а может быть, и больше, возможных комбинаций. Ты держишь ее в руках, а палец сам скользит по рисунку, и ты понимаешь, что она хочет разложиться.

Именно: разложиться, как головоломка. Затем, неизвестно откуда возникает голос, читающий молитву по латыни. Удар колокола — и кенобиты… современные демоны, порожденные сознанием. Но их убил доктор Женарт, превратившись в монстра, а его самого разодрала Рыба. Библейская Рыба — Левиафан…

Запись кончилась. Джоун сняла очки и провела ладонью по лицу, пытаясь выстроить все в логический причинно-следственный ряд. Но он не выстраивался, примитивизируя услышанное в земные понятия. Слишком уж все было странно и непонятно: кенобиты, китайская шкатулка, демоны, молитва — все это походило на средневековые бредни времен Инститориса. Джоун потянулась, чтобы выключить вхолостую работающий магнитофон, но остановилась, задержав руку на полпути.

— Она говорит правду, Джоун, — донеслось из громкоговорителя и телевизор представил искаженное помехами лицо с зачесанными назад волосами. Это, несомненно, был человек, фотография которого помещалась в публикации об археологическом открытии. Через мгновение все исчезло.

— Что? — не поняла Джоун и снова, нацепив очки, перемотала пленку назад.

— … драла Рыба. Библейская Рыба — Левиафан…

Больше ничего не было. Дальше кассета оказалась пустой.