Восточная сказка. Подарок для шейха

— Кто знает, может ты ошибаешься и этому ребёнку не суждено появиться на свет. Изар совсем себя не бережёт, погрязла в тёмных мыслях, за которые когда-нибудь придётся отвечать. А возможно, родится девочка. И тогда твоя госпожа не будет отличаться от других женщин ничем. Смотри, Фатима. Аллах лишь ведает, что нас ждёт, — она тряхнула девушку и оттолкнула в сторону. — В любом случае, всех ждёт то, чего они заслуживают.

* * *

Амир устало выдохнул и, закрыв глаза, снова увидел перед собой лицо Дарины.

Он ударил её.

Никогда не поднимал руки на женщину, считая это самым низким поступком.

Кто знает, что руководило им тогда… Хотя нет, он знает.

Ревность.

Сумасшедшая ревность, что зажгла в нём пламя гнева.

Дарина не предавала его и даже не думала об этом. Он уверен. Однако, в тот момент его поразила слепая ярость. Дарина солгала ему так просто и легко…

Как ему теперь верить ей, той которую полюбил?

И простит ли она его за ту пощёчину?

Впрочем, это не единственное, что истязало сейчас шейха.

Поддавшись гневу, он велел Данаб переселить девушку в дальнее крыло, где она будет совсем одна… Теперь же понимал, что и дня не сможет прожить, не видя её рядом, не прикасаясь к её белоснежной коже и не вдыхая этот редкий цветочный аромат, исходящий от её тела, когда она робко обнимает его руками, отвечая на поцелуй.

Если он велит снова вернуть её, то этим опозорит сам себя. Что тогда будет значить слово шейха? И что оно значит сейчас, когда его женщины творят за спиной, что хотят и даже не задумываются, что ему это не понравится.

Как он допустил это?

Неужели стоило отречься от Изар, чтобы не было этой глупой, но крушащей всё вокруг женской войны?

В дверь постучали и мужчина тяжело вздохнул.

— Входи, Данаб! — странно, но он не ошибся. Это была действительно она.

Наверное, он просто знал, что женщина не оставит это дело просто так.

— Амир, могу ли я поговорить с тобой?

— Слушаю.

— Дарина не могла…

— Знаю. Что-то ещё?

Данаб хмыкнула. Знает он!

— Тогда зачем ты отправил её в другие покои? Ты сам отдаляешь её от себя.

— Она солгала мне.

— И она сожалеет об этом. Я знаю, вижу это в её глазах. И та комната ей не нравится, — Данаб присела напротив и взяла его за руку. — Ты погорячился. Приревновал. Она поймет это и примет. Не будь с ней суров. Лучше обрати своё внимание на поведение Изар. Это всё — её рук дело!

— Я знаю, Данаб! Аллах, знаю! По-твоему, я так глуп и слеп?! — мужчина вскочил с кресла и принялся расхаживать по кабинету, меряя его широкими шагами. — Но я не могу отправить её в старую резиденцию до родов. Внутри неё растёт мой ребёнок, Данаб!

— Я хорошо знала твоих родителей. У твоего отца, да упокоит Аллах его душу, всегда было много наложниц и все они время от времени нападали на твою мать, словно шипящие змеи. От ревности, от злобы, просто желая занять её место. Но она была мудрой женщиной, мой эмир. Мудрой и с холодным разумом. Её власть в своём доме была безграничной. И все преклонялись перед ней. Но она родилась со сражением в крови. Когда она видела, что стоит переждать бурю, то уходила на второй план, пока твой отец тешился с новой наложницей. Но он быстро терял интерес, а твоя мать, как истинная госпожа снова расправляла свои крылья. А Дарина не такая. Она не сможет бороться с этими гадюками. И второй не будет. Только первой и единственной. Ты должен уберечь её или отпустить и ты сам знаешь, что делать.

Данаб поднялась на ноги и молча пошла прочь. Он услышал её. Услышал и примет своё решение.

* * *

Небольшая комната была какой-то мрачноватой и тёмной, несмотря на изобилие светильников, подсветок и прочих электроприборов.

Стало как-то не по себе.

Возможно, это от того, что она уже привыкла засыпать не одна.

— Госпожа, Амир велел поставить это здесь, вам не помешает? — Данаб как-то недружелюбно посмотрела на небольшой диванчик с мягкой обивкой персикового цвета.

Дарина уже отметила про себя, что он не забыл и это было приятно. Но отвернулась от желанного предмета мебели, не позволяя себе прощать Амира.

Это так он просит прощения за пощёчину? Что ж, пожалуй, маловато будет. Слишком просто всё у этого человека. Сначала можно обидеть ни за что, а потом сунуть в руку конфетку и забыть? Не выйдет, великий эмир!

— Госпожа моя, на вас лица нет… Может чего-то хотите? Вам неудобно здесь?

— Всё хорошо, не волнуйся. Мне не нужны апартаменты шейха. Я никогда не жила в роскоши и не просила её, — в тоне Дарины невозможно было не уловить нотки обиды и она точно не была связана с материальными благами, коих девушка лишилась.

Плевать ей на драгоценности, которые она оставила в спальне Амира. И остальное тоже не важно.

Обида была намного сильнее этого всего.

Её словно предали. Ударили под дых, так, что не разогнуться.

— Стоит ли говорить, что он раскаивается о своём поступке? — старушка обняла Дарину за плечи. — Ревность восточного мужчины вспыхивает, словно огонь, но быстро гаснет и вскоре он уже жалеет… Дайте ему шанс, госпожа. Это нужно в первую очередь для вас. Для того, чтобы увидеть свою маму. Для того, чтобы стать первой. Идите вперёд и ни перед чем не останавливайтесь.