Восточная война [СИ]

По сигналу командиров, развернувшись в цепи, русские солдаты стали быстро и сноровисто взбираться по крутому горному склону. Благодаря ранее приобретенным на тренировках навыкам, пехотинцы не производили большого шума, а те звуки, которые возникали от их движения, надежно заглушал сильные ветер, дувший в эту ночь.

Находившиеся в люнете англичане, слишком поздно обнаружили приближение противника. Передовой цепи русских солдат оставалось пройти всего несколько шагов, прежде чем они смогли бы ворваться на вражеские позиции. Раздался один выстрел, затем другой и люнет охватила лихорадочная суета.

Из шести орудий, имевшихся в распоряжении англичан, только одна пушка смогла вовремя дать выстрел по русским цепям ядром, что впрочем, не принесло им большого ущерба. Орудийная прислуга остальных пушек была сметена ружейным залпом бородинцев, которые, подобно могучему морскому валу, неудержимо надвигались на врага.

Еще не успел рассеяться пороховой дым от пушечного выстрела, как люнет заполонили русские солдаты со штыками наперевес. Короткая схватка с не успевшими бежать прочь канонирами, и они уже двинулись дальше, освобождая место тем, кто ними поднимались и поднимались вслед за ними. Словно воины из зубов сказочного дракона выраставшие из земли, поднимались со склона все новые и новые ряды бородинцев. Прошло несколько минут, и все передовые позиции британцев оказались в руках солдат Штольца. Первая победа была на удивление легко одержана, но самое трудное в лице королевских гвардейцев генерала Бентинка, ждало их впереди.

Прикрывавшие центральную позицию инкерманского плато, они были захвачены врасплох внезапным появлением противника, но это было лишь сиюминутным замешательством. Никакой враг в мире не мог своим появлением заставить англичан, потерять своё природное хладнокровие и воинскую выучку.

Под требовательные крики капралов и сержантов, рыжие и конопатые Гарри, Бобби, Эдди и Тэдди бойко выбегали из своих палаток и принимались строиться в боевые порядки, без всякого на то опасения. До противника было никак не меньше двухсот метров, а как было всем известно, ружья у русских бьют только со ста двадцати метров. На этом и строился весь расчет европейцев в этой войне, и как показывала боевая практика, он был всегда безупречно верен. Всегда, но только не на этот раз.

У той тысячи русских солдат, что успела подняться на плато и выстроилась двумя шеренгами, в руках было смертоносное изобретение прусского гения, господина Дрейзе. Оно выгодно отличалось он штуцерных ружей, что держали сейчас в руках английские пехотинцы тем, что заряжалось не с дула, а с казенной части. Но самое главное в изобретении пруссака заключалось в стальной иголочке и патроне с бумажной гильзой и капсюлем. С помощью ударника в виде длинной иглы пробивался капсюль, происходил выстрел и всё содержимое ствола, моментально сгорало. Благодаря этим особенностям, число выстрелов из прусского оружия возрастало до 10 в минуту тогда, как англичане могли дать только один - два выстрела в минуту. И прицельная дальность изобретения господина Дрейзе составляла шестьсот метров.

Пользуясь тайной поддержкой канцлера Бисмарка, русские агенты в Берлине смогли закупить у Дрейзе не только те две тысячи ружей, на которые так рассчитывал Ардатов, но даже ещё четыре с лишним тысяч винтовок, изначально предназначавшихся для прусской армии.

Тайно доставленные в Россию, они поступили в личное распоряжение графа Ардатова, который вооружил ими солдат Бородинского и Смоленского полков. Две недели, пехотинцы изучали чудные фузеи и вот теперь, им предстояло держать испытания, перед самым грозным экзаменатором в мире.

Послушно вскинув к плечу винтовки, бородинцы тщательно целились в противника, быстро строившегося в свои боевые порядки. Короткая команда и вот громкий залп расколол воздух над плато, затем другой, третий, четвертый, посылая в сторону противника, бесконечный град свинцовых пуль. С поражающей быстротой падал на англичан этот смертоносный груз, бесстрастно опустошая их плотные ряды.

Множество британцев было ранено или убито еще до того момента, как смогли занять свое привычное место в строю. Словно красные кегли, сбитые невидимой зловещей рукой падали на землю гвардейцы английской королевы, так и не успев сделать ни одного выстрела по врагу. В  числе раненых в первые минуты сражения оказалось много офицеров, поскольку их места согласно диспозиции находились впереди солдатского строя.

Правда, сам генерал Бентинк получил ранение в этом бою, находясь в глубоком тылу своих войск. Шальная пуля на излете пробила левое генеральское предплечье, и не принесла большого вреда здоровью командиру королевских гвардейцев. Однако это ничуть не помешало ему тут же сдать командование бригадному генералу Эшли и под присмотром верного адъютанта, на коне отбыть в лазарет.

Командование Эшли продлилось чуть меньше двух минут. Прусский свинец пробил бок британского генерала, и он рухнул на каменистую землю инкерманского плато, не успев назначить своего приемника.