Восточная западня

Восточный ветер свел меня с ума,
Развеял, разметал, лишил рассудка.
Как начиналась эта кутерьма? —
Уже не вспомню. Обращая в шутку

Мечту о том, чего не может быть,

Сметаю к черту мнимые границы.
Луна зашла, но так охота выть,
Так почему бы вдоволь не навыться?!

Кто мало видел – не жалеет слез,

А я, признаться, никогда не плачу.
Восточный ветер эту грусть принес
И новую игру зачем-то начал.

И снова осень, я уже привык —

Ведь ты всегда приходишь вместе с нею.
Восточный ветер, ты как ветер дик,
Я упиваюсь дикостью твоею!

Караван

Я по-прежнему книги читаю с конца.
По пути пожелтевшие листья листая
То ли капли дождя вытираю с лица,
То ли слезы, что небо невольно роняет.

Я теряю свободу, неведомо чью,

Заучив вдохновенные суры Корана…
По своим ли счетам я так щедро плачу,
За своим ли иду золотым караваном?!

Москва – Магриб

Под палящим несолнцем
светлеет душа
на контрасте с темнеющей кожей.
Словно время, несется,
куда-то спеша,
по волнам одинокий прохожий.

Так же страстно, как море

ласкает песок,
расточая свои поцелуи,
разливает по взгорью
гранатовый сок
возбужденное лжеполнолунье.

Потянулась дорога

куда-то вперед,
в неизведанный край предзакатный.
Если сил еще много
и сердце не врет —
то зачем возвращаться обратно?!

Обретая свободу

свою и мою,
ты теряешься в дымке вечерней.
Ты ступаешь на воду,
но в дальнем краю,
как и я, ты чужой и неверный.

Распускается в снежной

пустыне цветок,
словно первое чудо Пророка.
На дороге безбрежной
случайный виток
приведет неизбежно к истоку.

Я увижу все тот же

сияющий взгляд
и сурьмой подведенные веки —
одинокий прохожий
вернется назад,
как факир, не дошедший до Мекки.

Долгожданная грусть

О потраченных силах жалеть не берусь —
Здесь слова благодарности будут уместней.
В эту зимнюю ночь долгожданная грусть
Наступает на горло несобственной песне.

Мы как будто не вместе и точно не врозь,

Расстояния – годы, часы, километры,
И тебе почему-то примерить пришлось
Обожженные крылья восточного ветра…

Мы давно не любовники, но близнецы

И по-прежнему чувствуем руку друг друга,
И по чьей-то неволе идя под венцы,
Облетим аналой, словно Землю, по кругу.

Вечно здесь, вечно рядом и вечно не твой,

Я краду эти ночи с невещими снами —
Умирающий месяц, стянув тетивой,
Выпускаю стрелу в пустоту между нами.

Часть улицы