Восточные славяне в VI-XIII вв.

Переход от обряда трупосожжения к трупоположениям в регионе псковских кривичей скорее всего приходится на конец X и начало XI в. Дата весьма приблизительна, поскольку надежных данных для ее определения здесь нет. Наиболее поздние захоронения по обряду сожжения определяются по гончарным урнам-горшкам с линейно-волнистым орнаментом (Кривовицы, курган 3).

Ранние курганы с трупоположениями содержат захоронения в основаниях на зольно-угольных прослойках. В XII в. постепенно распространяются трупоположения в подкурганных ямах, которые господствуют во второй половине XII и в XIII столетии.

Похоронный ритуал представляется следующим. Сначала выжигали огнем место, предназначенное для курганной насыпи. Для этого использовали хворост и солому. В ранних курганах умерший положен на образовавшуюся после сгорания костра зольную прослойку. В поздних курганах в середине площади, занимаемой этой прослойкой, вырыта могильная яма, куда и помещен умерший. После этого яма была засыпана и сразу же сооружена насыпь. При этом вокруг ее основания образовывался кольцевой ровик, на дне которого зажигали ритуальный костер. Судя по раскопкам курганов в Себежском Поозерье, костер разводили обычно с южной стороны кургана, иногда их было два — с южной и северной сторон.

Положение умерших в курганах псковских кривичей общеславянское — на спине, головой к западу. Изредка встречаемая меридиональная или восточная ориентировка отражает славянизацию финноязычного или балтского населения.

На окраинах области расселения псковских кривичей наблюдаются некоторые особенности в развитии погребальной обрядности, появляются элементы, чуждые славянскому похоронному ритуалу. Так, в Себежском Поозерье трупоположения в грунтовых ямах под курганами получают распространение уже в XI в., что объясняется соседством с латгалами. Латгальский похоронный обряд в течение второй половины I и начала II тысячелетия н. э. характеризуется трупоположениями в грунтовых ямах (Седов В.В., 1977б, с. 72).

В Мальском могильнике, состоящем из курганов и жальничных могил, при раскопках наряду с обычными песчаными курганами исследованы насыпи с внутренними каменными сооружениями (Седов В.В., 1976б, с. 92, 93). По внешнему облику эти насыпи ничем не выделялись среди прочих. Однако после снятия дернового покрытия оказалось, что края курганов были сложены из плитнякового камня, положенного в четыре-пять ярусов. В центре кольцевой кладки на материке из такого же плитнякового камня был сложен ящик размерами 2,5–2,8×1,5–1,9 м и высотой 0,7–1 м. На дне ящика-саркофага находился скелет умершего, погребенного в таком же положении, как и в обычных курганах.

Курганы с каменными ящиками не имеют аналогий среди восточнославянских погребальных памятников. Трупоположения в сложенных из плитняка ящиках встречаются в могильниках Эстонии, относящихся к концу I и началу II тысячелетия н. э. (Selirand J., 1974, l. 76). Мальские ящичные захоронения, по-видимому, генетически связаны с ними. Сложенная из плитняковых камней обкладка этих курганов также восходит к эстским каменным могильникам. Нужно полагать, что Мальские курганы с каменными конструкциями оставлены ассимилированным славянами местным прибалтийско-финским населением (Sedov V.V., 1980а, р. 81–89).

Курганы с трупоположениями псковских кривичей беднее вещами, чем такие же смоленско-полоцкие. Собственных височных украшений псковские кривичи не имели. Лишь и немногих курганах встречены перстнеобразные височные кольца общевосточнославянских типов. Изредка попадаются трехбусинные или однобусинные кольца и их проволочные стержни (табл. LI, 1–3, 6–8). Шейные ожерелья состояли преимущественно из малого числа мелких стеклянных бусин синего, зеленого, желтого и белого цветов. Каменные бусины очень редки (табл. LI, 19). Привески — лунницы (табл. LI, 4), монетовидные или монетные (табл. LI, 5), бубенчики (табл. LI, 11) и прочие (табл. LI, 12) — единичны. Шейные гривны (табл. LI, 26) попадаются как редкое исключение. Чаще встречаются нагрудные подковообразные застежки (табл. LI, 15, 22), которые носили и женщины, и мужчины.

В целом ряде курганов найдены металлические браслеты и перстни общерусских типов (табл. LI, 9, 10, 13, 14, 16, 18). В захоронениях мужчин изредка встречаются поясные пряжки и кольца (табл. LI, 25, 27). В одном из Мальских курганов в области левого плеча погребенного обнаружены остатки кожаной сумки, в которой находились бронзовые поясные детали и серебряный пластинчатый широкосрединный перстень с завязанными концами. Поясной набор составляли пряжка, кольцо, наконечники, 16 ромбических и три миндалевидные бляшки с рельефным узором (табл. LI, 17, 20, 21, 23).

В очень немногих курганах встречены железные ножи. Иногда они лежали около пояса, иногда — в области ключицы или плечевых костей.

Глиняные сосуды (табл. LI, 24) найдены при единичных трупоположениях.