Восточный фронт адмирала Колчака

Между Осведверхом и этим Бюро, как это ни странно, существовали самые хорошие и благожелательные отношения. Помогало этому, прежде всего, полное взаимное понимание и взаимно-доброжелательные настроения. Особенно хороши были личные отношения между автором настоящих воспоминаний и главным директором Бюро печати Клафтоном, которого после падения Омска большевики немедленно расстреляли. Очень живое общение с Осведверхом поддерживали тогда нынешний сменовеховец профессор Н.В. Устрялов, М.С. Лембич и А.В. Арнольдов. Благодаря налаженным деловым отношениям не трудно было в общем итоге выравнивать курс средней агитационной линии, которая в достаточной степени обеспечивала бы направление официальной правительственной политики и в то же время не возбуждала бы слишком сильно против себя и реакционных течений некоторых военных и помещичьих кругов.

Если бы для этой согласованной работы не было посторонних помех, то вся программа агитационной работы в широком антибольшевистском масштабе, о котором было сказано выше, автором настоящих воспоминаний осуществилась полностью и это сыграло бы значительную роль и во всем антибольшевистском движении в Сибири. К глубокому сожалению, в тот момент, когда в командование Восточным фронтом вступил генерал М.К. Дитерихс, автору настоящих воспоминаний, под отрицательным влиянием К. К. Акинтиевско-го на нового главковостока, было дано отмеченное выше новое назначение в Кокчетавские степи на военно-административную должность. Налаженная важная агитационная работа в Осведверхе была сорвана, а после того как на короткое время она была передана в ведение генерала Сальникова, то и вовсе захирела.

Очень живое и деятельное участие в налаживании и в согласовании работы Осведверха и Бюро печати, как двух высших военного и правительственного аппаратов агитации и пропаганды, принимал начальник канцелярии правительства профессор Г. К. Гинс. Как просвещеннейший и высокоидейный влиятельный член Омского правительства, он весьма чутко понимал и принимал близко к сердцу деликатные эти вопросы, стремясь не только не нарушить общей гармонии отношений между правительственными сферами и военным ведомством, но и еще больше укрепить и развить их.

Поддерживалась Осведверхом тесная связь также и с министерством финансов Омского правительства, во главе которого стоял И.А. Михайлов{115}. Между профессором А.М. Оссендовским и последним были самые дружеские личные отношения, вследствие чего все проекты расширения и ассигнований по части пропаганды проходили с особенной быстротой и легкостью. Были между этими учреждениями и общие вопросы. Так, например, когда по представлению министерства финансов были аннулированы керенки, то для большего эффекта и демонстрации этого смелого решения правительства было признано необходимым переклеймить все запасы указанных денег особыми агитационными лозунгами и пачками разбрасывать их с аэропланов над линией фронта большевиков и своих войск.

Составление агитационных лозунгов, клеймение и разброска с аэропланов были поручены Осведверху. Аннулированные керенки были заменены сибирскими банкнотами. Целыми тюками доставлялись в помещение Осведверха аннулированные распоряжением правительства адмирала А.В. Колчака бумажные денежные знаки времен Керенского двадцати- и сорокарублевого достоинства. Громадные листы неразрезанных банкнотов подвергались операции погашения их прежней стоимости путем напечатания поверх каждой купюры различных агитационных лозунгов. В «обработанном» таким способом виде эти «агит-керенки» отправлялись или в части войск на фронт для переброски всякими способами на сторону противника, или передавались в центральное авиационное управление для разброски их с воздуха.

Самый акт аннулирования правительством адмирала денег времен Керенского, ходивших до сего времени наравне с только что появившимися сибирскими банкнотами, произвел, в общем, скорее неблагоприятное впечатление, и в большинстве случаев эту меру правительства, вернее Минфина И.А. Михайлова, не одобряли. Некоторые начальники войсковых частей, в том числе и генерал К.П. Нечаев, определенно, например, утверждали, что «отмена керенок понизила наступательный дух армии». Оказывается, что в случаях, когда представлялась возможность пограбить комиссарскую казну, которая обычно была полна денежными знаками Керенского, то это очень подзадоривало наиболее рьяных из разведчиков передовых частей войск и они становились более активными в стремлении достигнуть своей «цели». Этим порывом увлекались другие части, и войска быстрее продвигались вперед.