Восточный фронт адмирала Колчака

Подъем духа ижевцев был на необыкновенной высоте. Они шли в бой как на праздник – с песнями и гармошками. Оставила по себе память любимица бригады – гимназистка Лидия Попова. Она работала сестрой милосердия, отличалась храбростью, смело ходила в опасные разведки, всегда перевязывала раненых в передовых цепях. Сначала она была в 1-м полку. Во время одного боя под Уфой батальон ижевцев попал под сильный, но плохо руководимый огонь противника. Получен приказ ждать результатов обходной части. В цепи появилась Лидия Попова. «Есть раненые?» – «Нет!» Подбежала к другой группе: «Есть раненые?» – «Нет!» У третьей группы тот же вопрос и тот же ответ… «Так чего же вы лежите?.. За мной!» И она бросилась к деревне, занятой красными. Батальон за ней – деревня была взята. Попова ранена в ногу. План командира нарушен, но «победителя не судят». Лидия Попова получила Георгиевский крест 3-й степени и после выздоровления вернулась в полк.

Эта смелая гимназистка отличалась не только своей лихостью, но была также очень привлекательной – всегда веселая и бойкая – и, само собой разумеется, имела много поклонников, которые, впрочем, ее не интересовали. Юнкер Булычев – «отвергнутый» – стрелялся. Чтобы охладить сердца суровых воинов, Попова была переведена во 2-й полк. При наступлении 2-го полка в описываемых здесь боях Лидия Попова появлялась там, где гремели песни, звучала гармошка и свистели пули. Она выскочила перед цепью и начала танцевать. Пулеметный огонь красных перебил ей обе ноги и надолго выбил из строя.

К вечеру 30 марта ижевцы остановили наступление красных на Уфу и отбросили их из нескольких захваченных ими населенных пунктов. Но безопасность Уфы еще не была обеспечена. Захват пленных и их показания указывали на то, что, кроме 26-й красной дивизии, здесь действуют подкрепления из 1-й красной армии. Число вновь появившихся полков определялось в три-четыре. Таким образом, в следующие дни Ижевской бригаде предстояли новые усилия отразить попытки упорного и многочисленного врага захватить Уфу.

Между тем обещанные патроны не прибывали. Начальник бригады несколько раз посылал требования об их присылке, а после полудня, когда отсутствие патронов заставило 1-й полк очистить захваченные утром деревни, полковник Молчанов донес командующему армией, что, если патроны не будут доставлены, бригада начнет отступление к Уфе. Запас огнестрельных припасов, очевидно, еще не был подвезен к Уфе, и их стали собирать или отбирать от находившихся поблизости частей и отправлять спешно пачками на городских извозчиках в распоряжение полковника Молчанова. Иногда в санях извозчика было всего два-три ящика.

Вечером выяснилось, что 1-й полк захватил патроны у красных при вторичном овладении деревней Ново-Киевкой. Захват патронов у противника и начавшийся подвоз с тыла давали возможность продолжать действия против красных. Но командир бригады не хотел тратить усилия на выбивание противника из ряда деревень. Это приводило к потере времени, требовало больших жертв, могло привести к новому недостатку патронов и не давало решительных результатов.

Учитывая высокий подъем духа у ижевцев и, с другой стороны, неудачи красных, которые не могли не поколебать их наступательного порыва, полковник Молчанов решил разбить противника, нанеся ему удар с тыла. На 31 марта он ставит задачу 1-му полку продолжать наступление в прежнем юго-западном направлении, очистить от противника район деревень Новое и Старое Мрясово – Новое Яныбеко-во и преградить пути отступления на запад главных сил красных, действовавших на Стерлитамак-Уфимском тракте.

Со 2-м полком, одним эскадроном, одной пушечной и одной гаубичной батареями полковник Молчанов двинулся ночью из деревни Петряево в обход деревни, куда отступили красные после боев 30 марта. Цель обхода – захватить следующий пункт – село Старый Адзит, в котором были резервы противника, отрезать всю их главную группу от Стерлитамака и разбить эту группу. Для заслона в сторону Уфы полковник Молчанов оставил лишь инженерную роту, приказав ей занять небольшое возвышение к северу от деревни, в которой были красные. На рассвете рота должна была открыть усиленную стрельбу из винтовок и пулеметов и привлечь внимание красных. Поблизости были также 25-й и 46-й Уральские полки, но они не были подчинены полковнику Молчанову, и потому никакой задачи на 31 марта им не ставилось.