Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944

 Мы ехали по шоссе, которое уходило из Силистеи на юг. Здесь на дороге нас внезапно атаковали русские. Завязалась краткая перестрелка, в результате которой наша группа, в которой было около тридцати человек, отогнала врага и смогла продолжать движение. Офицер штаба 370-й дивизии получил слепое пулевое ранение в спину, которое стало его восьмым ранением. Мы двинулись дальше, тем временем стало темнеть, а нам еще предстояло перебраться через реку Тутова. Русские часовые у деревни Погана нас не заметили, мост через реку также не охранялся, так что мы на южной окраине села Боджешти снова смогли отклониться в западном направлении. Затем мы переночевали в небольшом леске.

Неприятель установил за выходящими из котла в Вуткани разбитыми частями воздушное наблюдение, его штурмовики наносили по крупным группам удары с воздуха.

Утром 30 августа мы продолжили свое движение. Кормиться приходилось за счет запасов гражданского населения, которое относилось к нам дружественно. Румынские солдаты, которых мы встречали по дороге, частью были вооружены, а частью без оружия, но враждебности к нам не проявляли.

Желание у нас было только одно — как можно быстрее покинуть эти места, избежав внимания находившихся здесь советских частей. В лесу северо-западнее поселка Тавадарешти мы встретили нескольких румынских крестьян, которых мы расспросили о ситуации с мостами на Серете. От них узнали, что в районе села Богоаза должен сохраниться приличный мост. Сначала мы решили дождаться темноты. В течение этого времени встретили группу из тринадцати солдат 10-й моторизованной дивизии, которые под командованием одного обер-лейтенанта пробивались на запад. Мы отдали им карту в масштабе 1:300 000.

Около 20.00 мы подъехали к Сирету, но упомянутого местными моста через него не обнаружили. Поэтому мы двинулись по очень хорошему шоссе, которое шло восточнее Серета с северо-запада на юго-восток, и вскоре увидели пребывавший в отличном состоянии и неохраняемый мост, по которому и перебрались на другую сторону. В низовьях Серета мы тоже не наблюдали передвижения неприятеля. Незадолго до железнодорожного моста шедшая передо мной машина — я вел четвертую в группе — внезапно остановилась. Мы все заглушили моторы и прислушались. Примерно в 150 метрах от нас было слышно, как по какому-то поводу веселятся русские. Первой из наших машин нигде видно не было. Здесь выяснилось, что у второго грузовика закончилось горючее. Его экипаж теперь должен был следовать дальше на запад уже пешком. Мы были неподалеку от железнодорожного моста и в непосредственной близости от шоссе Бузэу-Аджуд. Там, где нужная нам проселочная дорога вливалась в шоссе, находился русский часовой, который оказался внимательным и выстрелил по шедшей впереди моей машине. Я понесся от него с самой большой скоростью, которую только мог выжать, обогнал несколько вражеских орудий и, наконец, свернул на обочину в кукурузное поле. Здесь закончилось горючее и у нашей машины. Мы привели ее в негодность и пешком двинулись в западном направлении. У меня еще оставались компас и карта в масштабе 1:300 000, ориентироваться по которым было довольно трудно, а позднее, в горах, и вовсе невозможно. Сколько-нибудь существенной еды у нас долго не было, так что питаться приходилось главным образом виноградом и водой. В лесу северо-восточнее Боршани мы переночевали.

На рассвете 31 августа мы двинулись дальше в юго-восточном направлении. Идти приходилось медленно, поскольку с нами был тяжелораненый офицер штаба 370-й дивизии, которого время от времени приходилось даже нести, так что продвигались мы с большим напряжением сил. Двигаться по дорогам было нельзя, поэтому мы старались держаться подальше от них, чтобы избежать встреч с русскими. Около 17.00 мы вышли на границу леса и на берег реки Тротуш, примерно в трех километрах восточнее Боршани. Здесь я до вечера наблюдал за движением по шоссе. Там передвигались в основном тыловые снабженцы на грузовиках и телегах, порой громыхали танки. Окружающие деревни отнюдь не казались переполненными русскими частями, поэтому я принял решение с наступлением темноты перебраться через Тротуш, железную дорогу и шоссе, чтобы скрыться в лесу южнее Боршани-Былка.