Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944

Боеприпасы — наряду со все увеличивающимися ужасающими человеческими потерями и уничтожаемой противником боевой техникой — были одной из самых больших забот коменданта и его штаба. Обороняться без достаточного количества боеприпасов было совершенно невозможно, особенно необходимы были снаряды для немногих имевшихся орудий и тяжелого вооружения. Так что снова приходилось просить о помощи люфтваффе. Однако поскольку в Тернополе не существовало взлетно-посадочной полосы для самолетов, речь могла идти только о сбросе на лету, что было еще труднее, поскольку полеты из-за плотного огня зенитной артиллерии противника могли производиться только ночью, и транспортные самолеты должны были постоянно принимать во внимание все более сужающуюся площадь цели для выброски. Так, после телефонного разговора коменданта от 1 апреля из сбрасываемых каждой ночью 90 контейнеров со снабжением до гарнизона дошло только пять из них. Остальные сброшенные на парашютах контейнеры приземлились частично в расположении неприятеля, частично утонули в озере (так называемый Тернопольский пруд) или завязли в болотах, а частью оказались разбросанными по всей площади города, где их, к тому же под обстрелом неприятеля, невозможно было найти среди развалин домов. Не поступили столь необходимые медицинские материалы, и ни один из тяжелораненых — поскольку не имелось возможности произвести посадку — не был эвакуирован по воздуху.

Еще несколько радиосообщений поступило 1 апреля от выдвинувшегося XXXXVIII танкового корпуса, среди прочих было и донесение о потерях в боевой технике. Только за последние три дня (с 30 марта) они составили 30 пулеметов, 12 тяжелых минометов, 1 легкое и 1 тяжелое полевое орудие, 1 противотанковое орудие и 2 зенитки — внушительные потери тяжелого оружия, которые невозможно было возместить.

После этого генерал-майор фон Найндорф, который с самого начала не считал Тернополь пригодным к обороне в качестве «укрепленного пункта», ясно высказал свое мнение. Он велел передать радиограмму: «Несмотря на ожесточенное сопротивление гарнизона, дальнейшее удержание города против превосходящих сил противника считаю безрезультатным. Прошу разрешения фюрера на попытку прорыва из окружения».

Ответ Гитлера не заставил себя ждать. В тот же день он принял решение, что «укрепленный пункт» необходимо удерживать, пока имеется возможность, и снова восстановить связь с основными силами.

На следующий день в должность командующего группой армий «Юг» вместо генерал-фельдмаршала фон Манштейна вступил генерал-фельдмаршал Модель (назначенный 25 марта. — Ред.), при этом сама группа армий «Юг» теперь стала называться (с 5 апреля. — Ред.) «Северная Украина»[32]. Это, однако, ничем не могло помочь удерживающим уже наполовину потерянный город защитникам Тернополя, которых держали в кольце и постоянно атаковали четыре дивизии врага. Сражение за Тернополь продолжалось с неослабевающим ожесточением. Особенно жаркие бои кипели вокруг Загребелья, которое благодаря своему расположению было единственным пригодным для прорыва на запад местом, о чем прекрасно знал враг. Здесь действовал надежный и испытанный в боях пехотный батальон Дембы. Его бойцы восстановили 1 апреля линию фронта, прорванную русскими несколькими днями ранее, и отразили две новые атаки, поддержанные танками. Правда, и здесь, после потери в первые же дни обороны предместья Кутковцы, пришлось оттянуть переднюю линию обороны практически до самой городской окраины, так что весь западный участок состоял из одного только Загребелья.

 После того как линия фронта на северном, восточном и южном участках под все усиливающимся давлением противника переместилась вплоть до окраины города, неприятель, постоянно атакующий все увеличивающимися силами танков и пехоты, решил расколоть немецкую оборону уже внутри городской застройки, расчленив обороняемую немцами территорию и силы ее защитников. Русским удалось снова вклиниться на восточном и юго-восточном участках, из-за чего немцам, чтобы не дать разорвать фронт, пришлось отойти на новую линию обороны. Введя в бой последние резервы, удалось отразить атаку на центр города, при этом было уничтожено десять танков противника. Но какой смысл героическими усилиями и с громадными потерями отражать удары врага, если обороняемая гарнизоном площадь все более и более сжималась?

Поэтому 2 апреля комендант города докладывал высшему командованию по радио: «В случае нового наступления неприятеля возможность удержания оставшегося пространства будет измеряться лишь днями». Таким образом, генерал-майор фон Найн-дорф предельно четко обрисовал ситуацию, и теперь командование корпуса, армии и группы армий ясно понимало, что она обостряется со дня на день и становится критической.