Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944

Теперь предстояло что-то предпринять, причем быстро, — второй Сталинград ни в коем случае не должен был повториться. Разумным решением было бы отдать обоим корпусам приказ о немедленном прорыве в юго-западном направлении, с тем чтобы вновь соединиться с германским фронтом, а возникший разрыв между 1-й танковой армией и 8-й армией попытаться закрыть на этом новом фронте двумя пехотными дивизиями. Однако высшее германское руководство не только запретило прорыв из образовавшегося котла, но и предполагало само устроить котел прорвавшимся русским войскам. Да, Гитлер еще лелеял планы крупномасштабных операций, а именно путем сокращения линии фронта обоих корпусов в районе Канева-Корсуня нанести собственный удар крупными силами. Он считал, что советские дивизии в результате тяжелых наступательных боев заканчивающейся зимы измотаны и обескровлены. Надо только нанести мощный удар вдоль берега Днепра на Киев и отрезать русские соединения, которые вели бои выше по течению Днепра западнее Киева. Таким образом, должен будет повториться один из крупнейших германских котлов 1941-1942 годов, и тогда русскому колоссу будет нанесен смертельный удар. План этот был бы хорош, если бы он соответствовал действительности и имеющимся обстоятельствам. Но из фронтовых траншей обстановка виделась несколько иначе, чем из отстоящей на 1000 километров штаб-квартиры фюрера.

Первый танковый удар уходит в пустоту

Группа армий «Юг» не могла позволить себе отказаться от исполнения первой части плана Гитлера — нанести удар по пытающимся взять в клещи два германских корпуса русским войскам. Против них должны были выступить девять германских танковых дивизий и пехотные соединения.

Накануне наступления немецкие войска получили следующие приказы.

1-я танковая армия: она должна была вступить в сражение с советской 1-й танковой армией восточнее Винницы и как можно быстрее высвободить 3-й немецкий танковый корпус. Этому корпусу предстояло вместе с 16-й и 17-й танковыми дивизиями и танковой дивизией СС ЛАГ[11], а также полком тяжелых танков под командованием Бекке передислоцироваться на правый фланг армии под Умань и находиться там в боевой готовности в качестве северной ударной группы. За этими соединениями как можно быстрее должна была последовать и 1-я танковая дивизия. Она должна была позволить снять с фронта XXXXVII танковый корпус в составе 3, 11, 13 и 14-й танковых дивизий и пребывать в боевой готовности за их левым флангом под Звенигородкой в качестве южной ударной группы. Туда же должна была подойти еще и 24-я танковая дивизия.

Но как в действительности обстояло дело с теми девятью готовыми к удару танковыми дивизиями?

На 3 февраля в 1-й танковой армии в боеготовом состоянии имелись только 16-я и 17-я танковые дивизии, да и те были настолько измотаны в боях, что после их передислокации из нынешнего района боев они нуждались как минимум в паре дней отдыха. Две другие танковые дивизии еще не подошли. 8-я армия, отделенная от 1-й танковой армии большой брешью во фронте и сама изрядно потрепанная противником, могла бы только оказывать содействие ударным группам. А еще боеспособная 24-я танковая дивизия получила от Гитлера приказ захватить плацдарм под Никополем, где опять в ней возникла «пожарная» необходимость.

Тщетно командующий 8-й армией генерал Вёлер ссылался на то, что имеющихся в его распоряжении сил совершенно недостаточно для подобной операции, а с учетом пребывания двух его корпусов в окружении и совершенно нет времени для подготовки столь масштабной операции. Безрезультатно предлагал он другой вариант — не задействовать III танковый корпус, как предполагалось, для окружения русских, но как можно быстрее связать его с XXXXVII танковым корпусом и затем как можно быстрее им совместно прорывать коридор к котлу, потому что в противном случае оба корпуса будут уничтожены нарастающим давлением противника. Когда группа армий «Юг» все же приступила к выполнению плана Гитлера, 8-я армия силами 11-й и 13-й танковых дивизий нанесла удар с юга. Этот удар, нанесенный совершенно недостаточными силами, даже не смог пробить дорогу к котлу. При 1-й танковой армии, как было приказано, находился в боевой готовности также III танковый корпус под командованием генерала Брайта в качестве северной ударной группы для нанесения удара в северном направлении. Он должен был окружить находящиеся между котлом и немецким фронтом советские силы, уничтожить их и одновременно деблокировать находившиеся в котле немецкие корпуса.