Восточный проект

— А чьи, не знаешь? Это я у тебя спрашиваю по-товарищески, а не как у руководителя оперативно-следственной бригады. Тебя ведь и подставить могли, сработать, даже не ставя тебя в известность. Например, через твою голову с военными договориться. А этих у вас тут, я знаю, хватает — пограничный край-то. Но с ними у нас, если это их работа, другой разговор будет, если что, Москва свое слово скажет. Только что-то у меня странное ощущение, будто военные здесь тоже ни при чем. Тогда кто? — в раздумье стал прикидывать Грязнов, сосредоточенно в то же время наливая из бутылки в рюмки. — Чайку плесни еще. — Он подвинул свою чашку к Сидору.

— Так остыл уже… Может, сказать — подогреть?

— Да не стоит… Не в гостях, чай, а накоротке… И ты, выходит, не знаешь, кто у тебя под носом действует?.. — печально покачал головой Грязнов.

— Ну, уж так уж, совсем-то… — словно огорчился Горбенко. Он поднялся, подошел к телефонному аппарату. — Полина, чаек совсем остыл, сделай, пожалуйста… — И молчал до тех пор, пока секретарша не забрала, а вскоре не возвратилась с кипящим чайником. Вот тут он перестал расхаживать по кабинету, сел, крякнув, на стул, будто на что-то решился, а это решение далось ему нелегко.

— Я ведь человек простой, ты же знаешь, — не глядя на собеседника, заметил Грязнов. — Мне подробности и на хрен не нужны, мне иной раз одного намека достаточно. Чтоб своих не подвести и чужих суметь взять за жопу.

— Дак то-то и оно, что, выходит, не совсем чужие.

— Ишь ты! Уж не про Митрофанова ли ты? — «догадался» Грязнов.

— Ну вот, видишь, и ничего тебе, оказывается, подсказывать не надо, сам все просекаешь. А пытаешь! Ох и хитер ты, Вячеслав! Ну, умен!

— Не хитер, Сидор, живу давно. А умный у нас — ты. Я — простой. — И добавил без паузы: — А транспорт, стало быть, они у вояк одолжили. Ты ж бы знал, если б давал… Поди, сам генерал и ездил. Это где у них, напомни?

Горбенко пожал плечами:

— Та где всегда, местный «пентагон» — на проспекте Пояркова, а автобаза — в Крайновке, это верст с двадцать в сторону аэропорта. Они никуда не переезжали.

А вот это, понял Вячеслав Иванович, сказал Горбенко для того, чтобы дать понять гостю, что тот вполне мог и сам знать, где располагается воинская часть и различные ее подсобные службы. Следовательно, и в подсказке не было нужды. Ох как ловко обставлял свое алиби Горбенко — ничего ведь толком не сказал, разве что подтвердил некоторые догадки собеседника. Так тот бы и сам дотумкал, чай, не дурак какой.

В общем, разговор сложился удачно: все как бы само собой стало на свои места. И картинка прояснилась. То были люди неизвестные в городе, зато хорошо известные тому, кто ими распоряжался.

Собственно, теперь разговор можно было и заканчивать. Но в бутылке еще оставалась малость, да и чайник пускал парок, просили же, зачем обижать?! Вот и закончили «посиделки» нейтрально, словно забыв, о чем шел здесь разговор. Только уже перед уходом Грязнова Горбенко спросил его:

— А твой-то, Турецкий этот, он шибко недоволен?

— Я думаю, он поймет, что твоя роль здесь была чисто формальной. Действовала главным образом прокуратура и транспортная милиция, а с ней — сам ее шеф! Скорее всего, и Расул тебе ничего не говорил.

— Да видишь, какое дело, Вячеслав, — аккуратно возразил Горбенко, — он-то как раз и доложил, в конце концов. Ну… скажем так, сегодня доложил. А что это совпало по времени с твоим, к примеру, приездом, так кто ж о том мог заранее знать или предполагать, верно?

— Неплохо, во всяком случае. Ну и ты, стало быть?..

— Да вот нынче прямо, что называется, с места в карьер и потребовал все материалы, наконец, представить! Прямо завтра же, не отходя, как говорится…

— Так, может, я к тебе подъеду, вместе и посмотрим? Чего они там себе наработали? Какие проблемы?

— Хорошее предложение, я думаю, можно принять за основу.

Ух ты! На Вячеслава Ивановича от такой серьезности Горбенко прямо так и пахнуло забытыми уже брежневскими интонациями, ну и, соответственно, временами.

— Вот и договорились. Будем считать, что наши с тобой интересы совпали. Случайно — по времени, но далеко не случайно — по существу, ведь так?

— А то! Мы с тобой еще утрем им нос.

— Я тоже так полагаю…