Восточный ветер

— Не нужно демагогии, — поморщился Кучуашвили, — вы прекрасно знаете, что я родился в Санкт-Петербурге и всю жизнь прожил в России. Я даже по-русски говорю лучше, чем по-грузински. И я тоже всю жизнь служил этой стране. Вы знаете, что я был ранен, имею боевые награды. И никогда не был ни трусом, ни карьеристом. Но когда я говорю о выгоде, я всего лишь констатирую некую истину. Нам опрокинули прежний мир, заявив, что вся наша история одно говно. И страна, в который мы раньше жили, была «тюрьмой народов». Последний приличный правитель в этой огромной стране, оказывается, был Николай Второй, как сейчас нам внушают и кого канонизировала наша православная церковь. Надеюсь, вы не возражаете против того, что я употребил слово «наша». Ведь мы, грузины, тоже православные. Значит, Николай Кровавый был праведник. И даже не дурак, хотя не сумел спасти ни свою жену, ни одного из пяти детей, ни свой трон, ни свою страну. Предположим, что так. Затем выяснилось, что все наши последующие правители были какими-то монстрами. Безумный сифилитик Ленин, полоумный тиран и убийца Сталин, волюнтарист и аферист Хрущев, придурок Брежнев, скрытый маньяк Андропов, полное ничтожество Черненко, предатель Горбачев и Ельцин как воплощение всех мерзостей остальных правителей. Разрушитель собственной страны. Хотя уже тогда все знали, что Ленин не был сифилитиком, а Сталин был действительно великим правителем. Что касается Горбачева, то, по-моему, это вы сказали, что он решил прекратить холодную войну самым парадоксальным образом. Он просто капитулировал. После этого вы хотите, чтобы у нас остались какие-то идеалы? Чей портрет мы держали у себя в кабинетах? «Железного Феликса»? Сейчас пишут, что он был патологическим палачом, получавшим наслаждение от пыток. Можете себе представить?

Кому мы должны верить? И в кого будет верить наша молодежь? После того как нас предали, обворовали, ограбили, изнасиловали, обманули. После того как богатства нашей огромный страны отдали на откуп кучке прохиндеев, которые откровенно издеваются над собственным народом и презирают его? Во что мы все должны верить, Иван Сергеевич? И в кого? В какие идеалы? Только личная выгода, личное благополучие, личная корысть. Если все в порядке, можно подумать и о своей стране. Вот так, Иван Сергеевич. И вы прекрасно знаете, что я прав. Между прочим, я забыл вас поздравить с присвоением вам очередного звания.

Большаков не поблагодарил его. Он нахмурившись слушал этот длинный монолог.

— Боюсь, что вам будет трудно в будущем работать с нами, — неожиданно произнес Большаков, — вам нужно срочно корректировать свои взгляды, генерал. — Он поднялся и медленно пошел к выходу. Затем обернулся: — Хорошо, что вы не занимаетесь воспитанием наших молодых кадров, как генерал Попов. Вы циник и мизантроп, Кучуашвили. И вам трудно будет жить в нашем мире.

— Мне и сейчас нелегко, — кивнул Давид Александрович.

— Без моего согласия ничего не предпринимать, — приказал Большаков, — до свидания.

Он вышел первым. Попов, не прощаясь, только кивнув, выбежал следом. Кучуашвили пожал плечами. Он считал, что ничего особенного не сказал. Только часть правды, которую все знали и без него. Он вышел последним.

МАРБЕЛЬЯ. ИСПАНИЯ. 22 ИЮНЯ 2006 ГОДА

В четверг утром на свою виллу вернулся Антон Сколев, или американский гражданин Эдуард Скобелев. Кортеж из трех джипов с затемненными стеклами доставил его из аэропорта Малаги на собственную виллу. Скобелев смотрел в окно на знакомые места и криво усмехался. Ему было приятно, что американцы так озабочены его охраной. Это льстило его самолюбию и позволяло считать себя незаменимой персоной. Ему даже не приходило в голову, что американцы используют его как приманку и специально организовали подобную охрану, чтобы привлечь к нему как можно больше внимания. Скобелева могли вывести достаточно незаметно из аэропорта, но предпочли сделать это так, чтобы несколько сот человек обратили внимание и на их кортеж, и на особые меры охраны, с которыми они встречали и провожали прилетевшего гостя.

Скобелев находился на заднем сиденье джипа рядом с одним из сотрудников ЦРУ. Впереди, рядом с водителем устроился Ричард Кинг, специальный агент ЦРУ, отвечающий за безопасность Скобелева в Испании. Несмотря на достаточно прохладную погоду и включенный в салоне автомобиля кондиционер, этот темнокожий афроамериканец постоянно вытирал лоб носовым платком, словно предчувствуя возможные неприятности. Когда они подъезжали к дому, Кинг обернулся к Скобелеву.