Востребованная инопланетным воином

Невада отступает на шаг, мотая головой из стороны в сторону. Вожак ухмыляется, подходит ближе, а я оборачиваюсь на шорох в деревьях неподалеку.

Позади меня появляется Тагиз, крепко сжимая в объятиях человеческую самку. Ее лицо бледное, и, похоже, ей трудно дышать. Он ставит ее на землю и прислоняет к дереву, прежде чем приблизиться ко мне.

А теперь остается ждать.

Из логова выбегает вуальди, желтый цвет отливает от его лица, когда он проталкивается вперед.

— Милорд…

— Не сейчас.

— Но, милорд…

Вожак не обращает на него внимания, и Невада улыбается.

— Хорошая повязка на глазу, — говорит она. — Ты выглядишь как вылупок капитана Крюка и желтушной лягушки.

Вуальди делает шаг вперед, его улыбка исчезает, когда он скалится на Неваду. Что бы она сейчас ни сказала, очевидно, что это оскорбление, и вуальди подозрительно прищуривается.

— Милорд…

— Что же случилось? — спрашивает она, перекрикивая бледного вуальди, который теперь дрожит, пытаясь привлечь внимание своего вожака. — Кто лишил тебя глаза? О, верно… Это была моя подруга, не так ли? Скажи, тебе было больно, когда тебя уродовала женщина? Упс… как неловко.

— Я возьму твой глаз в качестве платы, — шипит вуальди, подходя ближе, и Невада улыбается ему.

— Милорд! Человеческая самка — она исчезла!

У вожака отвисает челюсть, и он рычит на довольную ухмылку Невады.

— Хватайте ее, — приказывает он двум вуальди стоящим ближе к Неваде, а затем направляется обратно в логово. Большинство вуальди следуют за мной, и я, наконец, выдвигаюсь вперед, мое тело дрожит от желания пролить кровь.

— О, привет, детка, — говорит Невада, когда я подхожу к ней и протягиваю ее меч. — А я все гадала, когда же ты появишься.

Ее тон слегка поддразнивает, и это успокаивает что-то внутри меня.

Вуальди нападают, и я обезглавливаю двоих из них одним ударом. Невада отскакивает в сторону, быстро, как молния, уворачиваясь от вуальди, который все еще пытается взять ее живьем. Она бьет его коленом по яйцам, когда он сгибается от удара, ее меч скользит в его грудь, и я избавлюсь от всех, кто решился приблизиться.

БАХ!

Крыша логова взрывается, огонь проносится по всему зданию, и я оттаскиваю Неваду, когда взгляд последнего вуальди мечется между нами и зданием, и он бежит в лес, где его поджидает Тагиз.

— Вы ведь вытащили ее, правда? — спрашивает Невада, и я киваю, таща ее обратно в лес. Я не знаю, сколько выжило вуальди, но нам нужно исчезнуть. Немедленно.

— Это было весело, — бормочет Невада, и я чувствую, как уголки моих губ ползут вверх.

— Сумасшедшая самка, — говорю я, и она улыбается мне.

НЕВАДА

Зои привалилась к дереву, и мой триумф тут же сменился беспокойством, когда я присела рядом с ней. Она открывает глаза и слегка улыбается мне.

— Невада, верно?

Я киваю.

— Ты в порядке?

— Я знала, что кто-нибудь придет за мной, — шепчет она, игнорируя мой вопрос. Затем все ее тело сотрясается, когда она заходится кашлем, стонет от боли, пытаясь отдышаться.

Она вся в грязи, волосы спутаны. Одна ее рука прижимается к боку, и я перевожу взгляд на Тагиза, когда он присаживается рядом со мной.

— Зои пнул в ребра один из пришельцев, который купил нас, — говорю я ему. — Думаю, они не очень-то зажили.

Его лицо мрачно, и он наклоняется ближе к Зои, которая изучает его усталыми глазами. Ее дыхание поверхностное, а лицо такое бледное, что кажется серым. Я прикладываю тыльную сторону ладони к ее лбу и чертыхаюсь.

Она вся горит.

— Ты больна, — говорю я, констатируя очевидное.

— Я медсестра, — говорит она. — Тот первый пришелец сломал мне ребра. Теперь я почти уверена, что у меня воспаление легких. Полагаю, у вас нет с собой антибиотиков?

Она снова кашляет, и дикий взгляд Тагиза встречаются с моим.

— Об антибиотиках здесь даже и не слышали, — говорю я, и она слабо улыбается.

— Я так и думала, — бормочет она. — Эй, по крайней мере, я сейчас снаружи. Я была уверена, что умру в этой дыре.

Тагиз издает низкое рычание.

— Ты не умрешь, самка.

Я чуть не сказала ему, чтобы он не давал обещаний, которые не может сдержать. Пневмония — это серьезно. Я встаю на ноги и иду туда, где тихо разговаривают Ракиз и Хевекс.

— Если мы не доставим ее к целителю, она умрет, — говорю я, и мой голос срывается на последнем слове. Ракиз тянется ко мне, и я отступаю. У меня нет времени на истерику.

— Что с ней случилось? — спрашивает он.

— Сломанное ребро, постоянные перемещения, плохое питание и отсутствие лекарств. Она больна, как собака.

Ракиз кивает и жестикулирует Тагизу, который наклоняется, осторожно поднимая Зои, и ее лицо напрягается от боли.

— Прости, самочка, — бормочет он, и она кивает, положив голову ему на грудь.

— Пошли, — говорит Ракиз, и мы возвращаемся к дому Инексы. Как бы мне ни хотелось вернуться в лагерь, чтобы Зои могла попасть к целителю, уже темнеет, и мы не можем рисковать, путешествуя по прексам ночью. Зои нужно нести, а это значит, что у Тагиза руки не будут свободны.

Мы будем легкой добычей для тех, кто нас ищет.