Вот это Поворот

— Согласна! Вообще не люблю говорить на такие темы. И в своём мире всегда задавалась такими же вопросами, как и вы. Но как говориться в одной известной пословицы с моей родины чужая душа потёмки.

— Что это значит? — поинтересовался Клаус. Он вообще любит фразы моего мира.

— Это означает, что насколько бы вы хорошо не знали человека, даже близкого, невозможно знать наверняка, что на самом деле у него на уме, и что в его душе. О чём он на самом деле думает, не знает никто кроме самого человека.

— Мудрое высказывание! — ответил Клаус. — Возможно, ты и права. С этими девушками могло произойти нечто подобное, хотя в нашем мире такого ещё не было.

— Но если, всё же прав Клаус, то думаю, мы столкнёмся с гораздо более худшими монстрами, чем те, которые находятся за барьером. — сказал Глен. И дальше мы пошли в молчании. Все переваривали услышанное и старались разобраться в предположениях.

Глава 14

Предупреждение! В этой главе присутствуют сцены насилия. Читайте осторожно или можете её пропустить!

В моей комнате, мы с Лизой ещё долго говорили об услышанном, лёжа на моей кровати. Строили теории, и предположения пока не уснули прямо на одной кровати. Нам не хотелось расходиться из-за ужасной новости, хотелось распутать этот клубок заговорщиков. Ведь почему похищают только магически одарённых девушек? Почему не похищают юношей? А может мы не расходились из-за более приземленных мыслей, быть может, мы просто боялись, за себя, за друг друга.

Спала я тревожно и постоянно вздрагивала, но чьи-то объятия постоянно успокаивали меня и не давали погрузиться в беспросветный страх кошмара. Словно я снова маленькая и мама как прежде гладит и успокаивает, прогоняя ночные кошмары. Мне снилось, что я попала в плен, что все-таки меня схватили те мужчины из подворотни. Они закинули меня в какую-то клетку и очень похабно скалились, смотря на мое потрепанное одеяние.

— Ну куда же ты крошка. Давай поиграем.

— Мы тебя не обидим. — облизал губы головорез со шрамом под левым глазом.

— Может только чуть-чуть. Но обещаю, тебе понравиться. — загоготал третий. Они пытались через прутья решетки дотронуться до тела, а когда я отползала в сторону, мерзко хохотали.

Затем место заключения изменилось, я лежала на столе, связанная магическими обездвиживающими нитями. В комнате никого не было. Под потолком летали световые шары, заменяя хирургическую лампу нашего мира. Насколько это было возможно, скосила глаза на бок и увидела кучу баночек с разной субстанцией внутри, а рядом с ними разнообразные по размерам стеклянные шприцы. Самый маленький, был похож на земной инсулиновый с тоненькой иголочкой. А вот самый большой был размером с мою руку, страшно представить, кому можно делать уколы таким шприцом. Затем дверь со страшным скрипом отворилась, и вошёл пожилой мужчина в хирургической маске и переднике мясника.

— О, ты уже проснулась. Ну что мы можем продолжать? — мужчина начал движение в мою сторону, а из моих глаз против воли полились слёзы отчаянного страха.

— Ну что же ты, деточка. Ты всё выдержишь! Я в тебя верю. — и он тепло погладил меня по волосам.

Он взял в руки какую-то баночку с фиолетовой жидкостью, затем набрал её в маленький шприц. Стряхнув пузырьки, вколол мне это в шею. Я ощутила просто нестерпимую боль. Такое чувство, что все мои внутренности начали расплавляться, а кости менять строение. Я кричала, лила слёзы, но не могла пошевелиться. Я в ловушке, я в агонии, я в отчаянии…. А мой мучитель стоял рядом и с восторженными глазами наблюдал за происходящим.

Через несколько минут боль начала утихать. И мясник промокнул мой лоб влажной тряпкой, по отечески поцеловал, и взял следующий уже заполненный фиолетовой субстанцией шприц.

— Прошу не надо. Я умоляю вас, перестаньте. — рыдала я, но ничего сделать не могла. Я не могла даже шевелить головой.

— Чшшш. Тише девочка. Тише. — мучитель гладил меня по голове поднося шприц к шее.

— Осталось совсем чуть-чуть, потерпи девочка. Ты обязана это вынести. — и со злостью он вонзил иглу мне в шею.

После нового укола боль стала больше в разы, ведь и содержимого шприца стало больше. На этот раз я ощутила, как все мои мышцы иссыхают, трескается кожа от нехватки влаги. Я становлюсь живой мумией, эту боль не передать словами. Но почему тьма не наступает?

— О смерть, забери меня с собой, я больше не вынесу. Я не хочу! Прошу, забери меня, я буду вечно служить тебе, только избавь меня от этой боли. — не знаю, кричала я это в уме или на Яву. Губы пересохли и потрескались, но крови не было. Язык высох и прилип к нёбу, а горло сжал спазм не давая вдохнуть. Мне казалось, что вся влага из организма вытекла в пространство. Даже слёз не было. Я лежала и пыталась схватить воздух как рыба, выброшенная на берег.

— Ну же девочка, ну же. Давай держись!

А в ответ я с выпученными лишь глазами беззвучно открывала и закрывала рот.

— Я сказал, держись! Слишком много на тебя было поставлено!