Вот и я, Люба!

Для выбора имён малышам мы даже большой семейный сбор устраивали. Больше всех оригинальничала наша бабушка Сима, которая открыто над нами потешалась.

— Степан, чего ты мучаешься, — басила моя развеселая свекровь, подмигивая мне втихаря, — Есть прекрасные варианты Серафим-Серафима, будут в жизни Фима и Сима. Ну чем не вариант? Ещё Василий и Василиса. Кстати, отлично к твоему отчеству подходят. Вот запасной вариант — Ян-Янина, хотя нет, эти имена так себе с отечеством звучат.

— Мам, детям жить с этими именами всю жизнь, — сдвинув брови к переносице, пыхтел и не соглашался ни с кем мой муж.

Во время поездки в поликлинику на прививку, когда нашим детям исполнилось два месяца, попросила мужа остановиться у ЗАГСА.

— Степушка, идём детей наших регистрировать.

— Любаш, так мы с именами ничего и не решили.

— Я все уже решила, милый. Дети наши будут Антон Степанович и Антонина Степановна.

— Ты что, Любушка? Знаешь, как будут сына нашего обзывать? Произнести вслух?

— Нет, не нужно, Степа. Не будут Антошу нашего обзывать. Даст пару раз по сусалам, и забудут про обзывательства.

И я оказалась права. Никто нашего Антона и не пытался обзывать, потому что с ним рядом всегда его сестра Антонина, с которой никто не рисковал и не рискует связываться.

Тонечка наша в отличии от Тоши тычки и подзатыльники с малышового возраста раздаёт направо и налево, если хоть кто-то и хоть чем-то пытается обидеть её любимого братика.

Забавную историю с выбором имён каждый год за столом, веселясь, рассказывает баба Сима. Мы все от души смеемся. В этот раз все, конечно, повторяется. Так же как и наш традиционный домашний капустник с концертными номерами, конкурсами, шарадами и театральными постановками.

То, что нам особо нравится мы повторяем уже в новогоднюю ночь, но обычно у каждого участника праздничного огонька "Германы зажигают" есть ещё один сюрприз про запас.

Не оставляют нас без веселого выступления и Сима с Григорием. Несмотря на то, что наши любимые деда и баба приближаются к своему 90-летию, у них всегда находится, чем порадовать своих детей и внуков.

Малышня с нетерпением ждёт их выступления, потому в его завершении деда с бабой всем дарят персональные подарочки.

Уже к полуночи уложив всех спать, мы со Степушкой долго не можем заснуть, хихикаем над событиями тринадцатилетней давности.

Пока муж мой со смехом рассказывает про то, как он обалдел, увидев в моих грудях поросенка, я вспоминаю про домкрат, который мне потребовалось взять в гараже.

— Думаешь о чем, любимая моя?

— О домкрате, Степушка. Именно с него начался мой путь к тебе, — произношу, нежно целуя мужа своего и спускаясь дорожкой поцелуев от губ его по шраму и животу к паху и к тому месту, которое я тринадцать лет назад назвала агрегатом.

Облизав бархатистую головку и проскользив несколько раз по стволу члена языком, поднимаю голову, смотрю на мужа своего, взгляд которого подернут проволокой желания.

— Степушка, а ведь реально агрегат, — произношу громким хрипловатым от возбуждения шепотом.

— Не заговаривайте мне зубы, мадам! Берите глубже, сосите жёстче, и будет вам счастье! — хихикнув, пошленько отвечает мне муж.

После обоюдных совершенно не пуританских ласк мы сливаемся в единое целое для совершения совместного падежа в пучину плотской страсти. Волна горячего и сладкого оргазма накрывает нас обоих, обволакивая покрывалом любви и роняя на перину счастья. В царство морфея я проваливаюсь под поцелуи и признания в любви своего мужа.

Пробуждение моё приходит ко мне вместе с мокрыми и липкими прикосновениями к моему лицу. Пытаюсь избавиться от странных ощущений, но в мою щеку снова тычется что-то влажное.