Вот и лето прошло 2 (СИ)

Пробуждение было совсем немилосердным, кто-то меня обливал холодной водой и кричал — вставай, скотина. Глаза открылись с трудом, и я поднял голову. Лежал я на обочине дороги, на дороге стояли солдаты — испанцы и криками меня приветствовали, когда я поднял голову—— -Пабло вставай и дай этой скотине жару. Встать я не смог и меня отволокли на повозку и строй двинулся дальше. Я же продолжил марш в более комфортных условиях. Головная боль медленно отступала, и я уже привычно исследовал свою память — в кого меня закинуло и где теперь я. Хуан Антонио Гомес Гонсалес де Сан-Хосе, но все меня зовут Пабло. Почему пока от меня скрыто. Сан-Хосе — это место, где я родился. Я же простой копейщик в этой терции, которая марширует в Нидерланды. Год — 1634 и там и вокруг идет одна из «нулевых» мировых войн. Войны вошли в историю под названием Тридцатилетняя война. И до окончания этой войны ещё очень далеко, только и с окончанием этой войны для Испании нечего не кончиться, продолжиться война с Францией и так будет до скончания века. И не только семнадцатого века. Война будет всегда. Пока же я бедный и никому не известный испанский дворянин и дела мои так плохи, что взяли меня в испанскую армию только пикинером и мое оружие длинная шестиметровая пика и мое место в строю на левом фланге в первой шеренге и мне все первому и пики, и пули из аркебуз. Место в строю у меня самое скажем так — часто вакантное, убьют или рана, но больше пары стычек на этом месте никто не задерживается. Вспомнил я и причину своего боя с Куртом. Курт — это немецкий наемник и не поделили мы с ним местную маркитантку. Чувств к этой женщине нет никаких, просто у меня взыграло тщеславие и мне наглядно объяснили, что грубая физическая сила легко побеждает фехтование, в случае отсутствия шпаги. Если говорить просто — рукопашник я никакой, только со шпагой или на крайний случай саблей. Голыми руками нет. Майор ещё поступил очень милосердно. Меня отволокли на повозку могли просто повесить на ближайшем дереве, за драку в строю вполне себе нормальное наказание. Но не судьба, мне теперь и дальше тянуть эту лямку. И это если не учитывать, что я в амию сбежал от долгов. И долги тоже сами себя не отдадут. Ладно пока поспим и завтра будет новый день и новая жизнь.

Утро пришло быстро, во сне я пропустил марш, как разбивали бивак, как меня сгружали с повозки и саму ночь тоже. Следующим событием стало утро. Больше мне не собирались позволить совершать марш в качестве больного. Меня вернули в строй и теперь я маршировал со своими товарищами в одном строю.

Этот маршрут между Испанией и Нидерландами проходит через много стран и всегда возникают какие-то проблемы. Или захватят городок, в котором наши склады с провиантом или найдутся желающие отнять наш обоз. Нравы здесь простые и незамысловатые. Да и франция прилагает все усилия, чтобы перехватить нам дорогу.

Наша колонна это триста вновь набранных солдат в терции которые воют в Нидерландах. Постоянные места службы у нас будут разные, сейчас мы так сказать маршевое пополнение. Встретили меня смешками и подколками. Заслуженно надо сказать. Но у меня всё впереди. Это старый Пабло — загорался как порох и кидался драться и получал трепку. Сейчас мы идем и меня подкалывает Курт — не хочешь ли продолжения, испанский петушок. Я пока молчу и строю планы как Курту донести простую мысль — большой шкаф, громко падает. Но майор очень внимательно наблюдает за мной и при первой же моей ответной реплике — он может объявить меня заводилой драки и меня повесят. Надо подождать и дальше будет видно. Надо достать шпагу и ночью просто вывести Курта из лагеря и объяснить ему на шпаге, что не всё решают кулаки. Пока же завязать самолюбие в узелок и просто маршировать как все.