Вот и всё. Зачем мы пугаем себя концом света?

Величайшая тяжесть. Что, если бы днем или ночью подкрался к тебе в твое уединеннейшее одиночество некий демон и сказал бы тебе: «Эту жизнь, как ты ее теперь живешь и жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз; и ничего в ней не будет нового, но каждая боль и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох и все несказанно малое и великое в твоей жизни должно будет наново вернуться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности, — также и этот паук и этот лунный свет между деревьями, также и это вот мгновение и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова — и ты вместе с ними, песчинка из песка!»

Разве ты не бросился бы навзничь, скрежеща зубами и проклиная говорящего так демона? Или тебе довелось однажды пережить чудовищное мгновение, когда ты ответил бы ему: «Ты — бог, и никогда не слышал я ничего более божественного!» Овладей тобою эта мысль, она бы преобразила тебя и, возможно, стерла бы в порошок; вопрос, сопровождающий все и вся: «хочешь ли ты этого еще раз, и еще бесчисленное количество раз?» — величайшей тяжестью лег бы на твои поступки! Или насколько хорошо должен был бы ты относиться к самому себе и к жизни, чтобы не жаждать больше ничего, кроме этого последнего вечного удостоверения и скрепления печатью?[96]

Мысль Ницше заключается в том, что лишь сильнейший дух способен принять такую судьбу — с великой радостью прожить все без исключения моменты своего существования, неприятные и счастливые, увлекательные и скучные, даже если они будут в точности повторяться раз за разом — вечно. Способность принять такую судьбу — ключевое качество знаменитого «сверхчеловека» Ницше, которому, как он полагал, суждено заменить вид Homo sapiens. А для того чтобы стать сверхчеловеком, нужно заглянуть в свою душу и абсолютно точно убедиться в том, что вы искренне принимаете Вечное возвращение.

Я полагаю, что идея Большого отскока привлекает многих, поскольку позволяет избежать ужасов нарратива тепловой смерти, приоткрывая тайную дверь, через которую можно от нее ускользнуть. Меня же его последствия просто ужасают — в прямом смысле этого слова. Мысль, что я должен буду проживать свою жизнь снова и снова во всех ее подробностях, словно попав во временную петлю «Дня сурка», шедевра предельного кошмара бытия[97], вызывает у меня глубокое экзистенциальное отвращение. Несмотря на то что перспектива всеобщей тепловой смерти зловеща, ее альтернатива гораздо страшнее. Если у нас есть только два этих варианта, тогда я знаю, какой предпочту.

Глава 6. Мир в огне: климатический армагеддон

В экокатастрофе Роланда Эммериха «Послезавтра» (2004) харизматичный ученый-климатолог Джек Холл (которого играет Деннис Куэйд) выясняет, что очень скоро весь мир накроет мощнейшее и крайне пагубное изменение климата. Власти не обращают на его предостережение никакого внимания, но он оказывается прав — на все Северное полушарие обрушивается колоссальный шторм, в результате которого арктические холода приходят на юг и весь мир мгновенно замерзает. Потоки грязи сметают Токио с лица земли, гигантские торнадо разрушают Лос-Анджелес, а вся британская королевская семья погибает, когда резкое падение температуры буквально замораживает перевозящие их в замок Балморал вертолеты прямо в воздухе. Джек бредет по свежей, но уже вечной мерзлоте в поисках сына, застрявшего в скованном льдом Нью-Йорке. События развиваются, можно сказать, весьма рагнарёкнутым образом.