Вот так бывает (СИ)

В шесть утра я внезапно проснулась от холода. Открыв глаза, попыталась сообразить, откуда тянет холодом. Кончики пальцев на ногах просто окоченели. Окно плотно закрыто, да и на улице было достаточно тепло, а холод пробирал до костей.

Вспомнив о кондиционере, я попыталась вспомнить, включала я его перед сном или нет. Но сколько ни напрягала память, не могла вспомнить. Я точно знала, что не притрагивалась к пульту. А Костя вовсе не знал, как его включать.

Пульс участился. В дом никто не мог пробраться ни через дверь, ни через окно. Тогда я сама включила кондиционер и просто забыла про него.

Да, накануне, поговорив с адвокатом, я была в гневе, швыряла вещи, толкала двери. Может, просто задела кнопку и не заметила?

Больше не мучаясь догадками, тихонько вышла в зал, по пути натягивая свой домашний серый джемпер. На диване увидела силуэт, и меня прошиб холодный пот. Сердце било в горло. Я пыталась мыслить здраво. Олег не станет спать на диване, он тут же пойдёт меня душить или угрожать или чего похуже… Тогда кто это? Грабитель, который устал и прилёг отдохнуть?

Я сделала шаг вперёд. Ещё один… и ещё… Глаза привыкли к темноте, и я едва не закричала от счастья, увидев спящего Романа.

Упав на колени, я подползла к дивану, забыв о холоде и страхах. В глазах стояли слёзы, а сама я улыбалась. Он сладко спал, и тревожить его сон не стоило бы. Видно, он пришёл ночью и не захотел будить меня звонком, а просто открыл своими ключами.

Удержаться было сложно. Я тихонько положила ладонь на его щёку, и он тут же открыл глаза.

— А вот и я, — хрипло произнёс он и притянул меня к себе, чтобы крепко поцеловать.

24

Холод кондиционера больше не беспокоил меня. Напротив, я так разгорячилась, что он был даже кстати. Стоны и скрип дивана, как музыка секса, возбуждали и в тот же момент смущали.

Я не боялась разбудить Костю. Дверь в его спальню была плотно закрыта. Если даже он выбежит, то вряд ли успеет что-либо понять в темноте.

Чувствуя сильные и любимые руки на своей спине, я понимала, что скучала по Роме сильнее, чем могла это выразить. И тем не менее, я показала себя с лучшей стороны. Он ведь здесь, рядом. Рома на свободе и больше не оставит меня одну. Я под его защитой. С Ромой я обретала равновесие и открывала новые возможности, понимала, что не рухну в бездну — его рука меня удержит.

Он обхватил мою голову руками и вгляделся в моё лицо сквозь непроглядный мрак. Я чувствовала, как шуршат мои волосы между его пальцами.

— Сашка, я так сильно тебя люблю, — тихо произнёс он. Это был не шёпот, а просто печальный голос. В нем не хватало уверенности, которую я привыкла слышать. В этих словах звучала искренность, но в тот же момент отчаяние.

Внутри меня всё вдруг безвольно раскисло. Уж не знаю, о той ли любви говорил Рома. Или он что-то от меня скрывает?

Я готова была расплакаться, но Рома не позволил, одним движением притянув меня к своим губам. Начался страстный танец поцелуя. Мы снова занялись любовью, потом долго лежали в тишине, просто получая удовольствие от момента. К утру перебрались в спальню. Ромка уснул сразу, как коснулся подушки, а меня не отпускали думки.

Сон так и не пришёл. Ближе к восьми я позвонила Лиле и попросила отвести Костю в садик вместе с Линой. Пока я помогала надевать сыну сандалики, Лиля поинтересовалась, не заболела ли я.

— Рому выпустили. Он здесь. Спит ещё, — шёпотом говорила я, заметив, как у Костика загорелись глазки. Чтобы он не закричал, я приложила палец к губам, как бы говоря: «Тихо, тихо, не шуми».

Лиля широко улыбнулась.

— Значит, ты всё сделала правильно.

— Мы справимся, — бодро сказала я.

Лили взяла Костю за руку и вывела из квартиры. Я наблюдала за ними из окна кухни, не пряча улыбки и иногда махая вслед.

Воспользовавшись моментом тишины, я решила не спеша приготовить завтрак. Лениво взяла сковородку, разбила в неё яйца. А пока яичница поджаривалась, разнося запахи по всей квартире, я занялась нарезкой сыра и колбасы.

Внезапно мои бёдра обхватили тёплые руки, губы Ромы прижались к моей шее, заставив интуитивно откинуть голову назад.

Мы не разговаривали, сразу начали целоваться. Я протянула руку конфорке и выключила газ. Яичница всё ещё шипела и потрескивала, но нам на неё было плевать. Завтрак может подождать, ведь не каждый день нам выпадает шанс насладиться друг другом ранним утром… на кухне.

Развернувшись к нему лицом, я впилась в его губы своими губами. Пальцы легко коснулись его шелковистых волос, мой язык исполнял изящный танец у него во рту, дразня и возбуждая. Я не могла контролировать своих чувств, мои чувства были невероятно сильными. Жажда, распаляемая его страстью, достигала невероятных высот блаженства.

Утренний воздух проникал сквозь приоткрытое окно. Он пока ещё не прогрелся, было свежо и приятно. Вдыхая эту прохладу, мы дышали в унисон.

Рома не стал снимать с меня халатик. Развернув меня к столу, он нагнул меня, заставив почти лечь животом на столешницу, приподнял подол, избавил низ от белья и вошёл сзади. Я вскрикнула, но не от боли, а от неожиданности. Он скучал. О, как же он скучал!