Вот так поворот…

Электричество, циркулирующее в организме, образовало два побочных эффекта. Один, сильно облегчил ожидание – вонь слегка перебивал запах озона. Словно вот после сильного дождя, прогуливаешься по лесу, и гремит гроза и воздух свеж и чист. И всё бы ничего, да какой-то гад, под ближайшим деревом, дела свои нехорошие справил. А второй, побочный эффект, слегка раздражал, хотя и стал дополнительным стимулом, дабы не вырубиться – разряды заставляли мышцы непроизвольно сокращаться. Обычно такого с ним не происходило, только когда через тело проходило слишком много или когда он был весь мокрый. Иногда, в других отдельных ситуациях, такое тоже происходило, но сейчас это дело становилось заметно утомительным. Мышцы восстанавливаются и, путём не восстановившись, начинают сокращаться, а в таком виде это, оказывается, довольно-таки больно…

-Ням-ням. – Сказал кто-то, шумно втягивая слюни. – Дохлый?

Велес хотел ответить, так как он вежливый и хорошо воспитанный, но понял, что это весьма опрометчиво, так как может вспугнуть это доброе существо, с таким великим альтруизмом, готовое поделиться с ним самым дорогим – собой.

-Гы, дохлый. – Сказал некто и появился в поле зрения. Велес глаза уже прикрыл, через ресницы смотрит. Подумал вот, может язык высунуть? Ну, мол, совсем-совсем дохлый, но передумал – переигрывать в таких ситуациях, не стоит.

-Ням-ням. – Повторил мужичок, знакомой комплекции и с очень знакомым лицом. Присел на корточки и радостно потёр ручонки. – Дохленький, свеженький, ммм, сладенький, ммм, ням-ням.

Тон данного негодяя, был таким слащавым и неприятным, что Велес несколько засомневался в его намерениях и даже гневно покраснел щеками, но прикинув расстояние и собственное положение, решил, что пока рано. Стал дальше мёртвым притворяться.

-А я кусочек тут съем, и кусочек тут, и кусочек здесь, ням-ням! – Нараспев сказал мужичок, сладко щуря глазки лисьи. – А потом кусочек там и ещё один тут и…

-Да жри уже, заебал! – Рявкнул Велес, не выдержав нагнетания ситуации.

-Аааа!!! – Взвыл испуганный мужичок, но убежать не сумел.

-Простите. – Сказал сталкер, двумя руками удерживая худую, жилистую ногу. – Я был с вами бесконечно груб, за что извиняюсь. – И широко открыв рот, со всей силы сжал зубы.

Что-то хрустнуло. Мужичок завыл истошно и оставшимися конечностями начал рыть землю так, что чуть не похоронил Велеса живьём. Снова хрустнуло, кто-то зачавкал громко и бедняга пулей вылетел из ямы, да пополз, куда глаза глядят, истошно воя и причитая исключительно матом.

-Ммм, - промычал сталкер, жуя мясо. Проглотил кусочек и задумчиво молвил, - надо же! С голодухи, оказывается, даже изломятина, вкуснее, чем самая лучшая Плоть!

Обглодав последний палец с нестриженным ногтем, Велес с тоской и грустью, выбросил косточку. Вздохнул. Тяжко так очень.

-До чего я опустился! Совершенно безобидную зверюшку взял и жестоко покалечил. Велес, Велес, как ты мог? – Желудок ответил довольным рокотом. Велес улыбнулся блаженно, потом вспомнил, что ему очень печально, от свершённого варварства, но улыбка с лица уйти не пожелала.

-Одичал, совсем одичал, как же это печально…

С тоской глянул туда, куда убежал Излом…, может, вернётся? В нём килограмм семьдесят, сразу видно, что он очень хороший и добрый – ну, разве плохое существо может обладать таким приятным нежным вкусом? Эх, не вернётся, наверное, обиделся он на него.

И главное, не очень понятно почему. Ведь, по сути, он ему жизнь спас. У него же мясо отравленное – ну, так получилось, ничего не поделаешь. Вот, если бы этот хороший, вкусный…, в смысле добрый, излом, покушал его немного, он бы умер. А так, живой остался…, да если подумать, этот излом ему теперь должен…, крылышко…, нет, ножку, на ней мяса побольше…, в конце концов! У Излома всё обратно отрастает. Подумаешь, ножка там, крылышко…

-Как же жрать охота… - Пробормотал Велес, с надеждой осматривая края воронки – вдруг ещё кто придётся полакомиться? Кровь из него уже не сильно течёт, почти нормально выглядит, чуть-чуть мерцает алым, в дневном свете практически незаметно, что и ввело излома в заблуждение. Так может ещё кто, а? Ну, собачка там. Или кабанчик. Только жирненький. И не очень большой. С очень большим, сложно будет, как бы не пришлось всё заново начинать, на этот раз полностью отращивая все потроха. А он не был уверен, что это у него получится. Увы, он нынче уже не тот, что был когда-то…, кстати, пилюли противомутагенные, при взрыве не пострадали? Пошарил в карманах. Карманов на плаще, не нашёл, куда-то пропали, с большей частью плаща. До кармана джинс дотянулся кое-как и с облегчением вытянулся обратно в струнку – на месте пилюли, можно не опасаться, что у него совершенно неожиданно вырастет хвост и атрофируется мозг.

Вечерело. Звёздочки стали проступать в небесах ночных, и он понял, что больше со сном бороться не в силах. Глаза закрылись сами собой. А когда открылись снова, слюни выступили так, что с подбородка потекли. На груди лежал мощный шмат красного-красного мяса!

Не думая, он вцепился в него зубами.