Вован-дурак (СИ)

Выходим из корпуса, спускаемся вниз по широкой аллее, добираемся до пляжа. Судя по доске объявлений, температура воздуха – плюс двадцать семь, воды – плюс двадцать два, волнение на море один балл. В кино вечером обещают показывать неизвестный мне фильм «Товарищи подводники», судя по названию, что-то про войну. А вот на следующей неделе ожидают с концертом какую-то неизвестную мне здешнюю знаменитость. Чуть ниже замечаю знакомую надпись «DDT» и портрет Шевчука, почти такой же, как у Доры на футболке. Через три дня в Алуште будут выступать. Концерт бесплатный, вечером, на набережной. Раз бесплатно, так беспокоиться о билетах не нужно, а проезд или на троллейбусе, или на рейсовом теплоходе.

У входа на пляж, возле лотка с мороженым, стенд с объявлениями об экскурсиях по всему Южному берегу Крыма от Кара-Дага до Севастополя. Чуть дальше – причал, к которому пришвартован лениво покачивающийся прогулочный теплоход.

И снова знакомая до боли картина, пляж галечный, шириной шагов так в двадцать, под навесом лежаки деревянные стоят. Находим свой, кладем вещи.

Пляж забит отдыхающими. Народу много, кто в воде сидит, кто загорает на открытом солнце, кто в карты под навесом играет. Трое дедков боевого вида режутся в «козла», только стук стоит от костяшек домино по лежаку. Тут же неподалеку торгуют пиво и закуску к пиву. Ловко лавируя между лежаками, ходят пляжные торговки, наперебой предлагая: «Пахлава медовая, чурчхэла!», «Пирожки со сгущенкой, с капустой, с вареньем!», «Горячая сахарная кукуруза!», «Шашлык из мидий, рапана!», и так далее.

- Пошли, окунёмся, – подбадриваю Дору.

- Думаешь?

- Не думаю, знаю. Зачем мы с тобой сюда приехали? Пойдем, поплаваем…

Эх-х-х-х, как же давно я не купался в море! С непривычки поначалу долго барахтаюсь на мелководье, но потом осваиваюсь. В воду заходит и Дора, но пока окунуться не решается. Приходится помочь, плюхнув водой.

- Ну ты, Гарри, и… – пытается нахмуриться моя подруга, но ее светящийся вид выдает ее с головой. – Ах, ты еще водой брызгаться? Ну, я тебя…

Так мы почти до заката пробарахтались. Выходили, обсыхали, сидя на лежаках, и снова окунались в море. А потом чуть не опоздали на ужин, зато после ужина, приняв душ и переодевшись, направились гулять по набережной. По пути купили бутылочку разливного портвейна и пару стаканчиков, но пить пока не пили.

Сумерки на юге короткие, только, казалось, светило солнце, а сейчас оно уже за горы спряталось, и повсюду зажигают огни. Зато ночь здесь яркая, звездная, и луна отражается в воде.

- Как красиво… – завороженно шепчет прижавшаяся ко мне Дора. – Как все же красиво, я такого в жизни не видела…

- Я же говорил, что тебе понравится.

- Спасибо тебе… Сюда стоило приехать только ради одного вот такого неба, такого моря…

Шли обратно – зашли на танцпол, где проходил очередной танцевальный вечер. И как раз после нашего прихода заиграли медляк, так что мы с Дорой сразу закружились в танце.

Подними глаза в рождественское небо, Загадай все то, о чем мечтаешь ты, В жизни до тебя я так счастлив не был, Для тебя одной, их так любишь ты, Эти белые цветы… Я люблю тебя до слез, Каждый вздох, как в первый раз, Вместо лжи красивых фраз Это облако из роз… Лепестками белых роз Наше ложе застелю, Я люблю тебя до слез, Без ума люблю… [106]

Сквозь неплотно задернутую занавеску несмело пробивается солнечный лучик. Раннее утро, часов пять или шесть, наверное, но чайкам орать во весь голос это совершенно не мешает.

Дора мирно спит на моем плече, обхватив меня обеими руками и разметав по постели роскошную гриву иссиня-черных волос. Да-да, сегодня ночью случилось именно то, что случилось. Не помню, когда и как между нами проскочила та самая искра, что разжигает пожар страсти, но стоило нам вечером после прогулки вернуться в свой номер, как Дора наградила меня жарким поцелуем. Что было дальше – о том деликатно умолчим.

- Милый… Милый… Как же долго я этого ждала… – сквозь сон шепчет моя девушка. Боже, как же она прекрасна… а я-то, дурак набитый, как есть Вован-дурак, все ходил четыре года вокруг да около, искал не пойми чего, не зная, что счастье – вот оно, рядом, только руку протяни. Никому теперь ее не отдам, пока сам жив буду.

Бережно целую Дору, пытаясь не разбудить, но она и сама уже проснулась.

- Доброе утро…

- Доброе утро, родная.

- Милый… Теперь ты насовсем мой… Только попробуй сказать, что тебе не нравится!

- А я что… Мне сравнивать не с чем. Но то, что было… ты была божественна. Любимая…

Дора прервала мой поток сознания еще одним поцелуем. Так что на завтрак мы тоже чуть не опоздали.

С тех пор так и повелось. Днем мы плескались в море, вечером гуляли по берегу, а ночи были наполнены любовью и нежностью.

Дора сдержала свою угрозу насчет употребления «сока виноградного выдержанного», и мы на самом деле каждый день пили какой-то новый его сорт. Сходили на базар, купили вкуснейшей черешни и сладких абрикосов, Дора же пополнила свою коллекцию весьма откровенных купальников, которыми она теперь меня и дразнила.