ИВК: Да. И в парламент будет вноситься закон об особом статусе. И мы скажем Хомутыннику (депутат Рады), чтобы он довнес возможность баллотироваться для вас не только в местных выборах, но и в Верховную Раду. Если мы хотим вернуть Донбасс в лоно страны, надо дать возможность тем, кто там находится, баллотироваться.
«Губарев»: Хорошо бы это заявить.
ИВК: А это заявится.
«Губарев»: А первый это не может заявить?
ИВК: Я не думаю, что он без подачи от Зурабова (
«Губарев»: Я, наверное, не смогу завтра. Только в понедельник.
ИВК: А завтра не сможешь?:
«Губарев»: Не факт. Я попробую созвониться завтра.
ИВК: Надо, чтобы это на согласительном прозвучало. Я надавлю на своих в парламенте, чтобы это на согласительном. А в администрации тоже надавят. Скажут, что звонили и просили. Чтобы оно вошло в закон об особом статусе. Тогда мы завтра с тобой созваниваемся. Ты мне в районе обеда скажешь, удалось ли тебе с Зурабовым связаться. А я Ложкина промониторю, чтобы он эту тему сам поднял с Зурабовым.
«Губарев»: А они с Зурабовым общаются, да?
ИВК: Да, они постоянно в контакте. Я даже Зурабова встретил в администрации президента.
Зурабов был другом Порошенко уже давно. Об этом все знали, но тогда переговоры приходилось брать на себя, поскольку даже посол не мог договориться о перемирии. К сожалению, эта дружба не сыграла большую роль в снижении жертв братоубийственной войны. На тот момент как раз возникли те самые несчастные котлы, в которых погибла масса срочников-украинцев, которые сражались не за идею, а за интересы олигархов, таких, как мой постоянный собеседник или его коллеги.
ИВК: Поверь, армия тоже не сильно хочет воевать.
«Губарев»: Никто не хочет.
ИВК: Это никому на… не надо. Особенно когда их там в котлах оставляли, и все п…, что помощь идет, а помощи не было.
ИВК: Ладно, Паша, давай, я пошел, позвоню Ложкину. Они там сидят у Порошенко. А ты дозванивайся Зурабову.
Конечно же, я не мог позвонить Зурабову и потребовать от него решения всех проблем на Донбассе. Я мог только выслушивать условия, в том числе насчет присяги.