Вовка-центровой – 6: Мундиаль

Эх, не болела бы нога, Фомин обязательно, раз выпала возможность, и он не у дел остался, домой бы в Куйбышев съездил. Родителям орден показал. Батя бы порадовался за него. Да и мамка. Собрали бы родственников и друзей батиных и предстали оба в пиджаках с такими иконостасами.

Хотя. Не болели бы ноги, был бы в Финляндии или пацанов тренировал. Теперь дома разве после ответных матчей Швеции, Финляндии и Ирландии в октябре сможет побывать. Если опять чего ему не сломают.

Событие сорок четвёртое

Ей-ей, и почестей никаких не хочу. Оно, конечно, заманчиво, но пред добродетелью всё прах и суета.

Николай Васильевич Гоголь, из книги «Ревизор»

На следующее утро в дверь квартиры забарабанили. Колено дёргать перестало, и Вовка уже без тросточки до туалета дохромал, когда проснулся. Сейчас гадая, кого там могло принести могло, Фомин поднялся с кровати, отложил учебник криминалистики. Нужно же ещё и экзамены в Высшей школе милиции сдавать, отчислить может сразу и не отчислят, но укоризненно покачивать головой будут. «Как же так можно, старший лейтенант Фомин, вон в спорте какой герой, а тут простое дело же – Криминалистика, или Оперативная работа. Не ленитесь. Совестно должно быть, вон какие люди вашими успехами озабочены, а вы! Ай-я-яй!». Это правдой было. Берия звонил в школу и интересовался успехами «Малчика». Ну, если преподаватель Права не соврал. Он один был в преподавательской, когда позвонили с самого верху. Каникулы у всех. По дачам и югам разъехались.

Дохромав до двери, Вовка приоткрыл её и столкнулся нос к носу с совершенно неожиданным гостем. Этого человека Вовка не забыл, но вот тут, на пороге, увидеть точно не ожидал.

– Володя, слышал, болеешь? Как здоровье? Наврали? Можешь ходить? – засыпал его вопросами гость.

– Спасибо, Тимофей Миронович. Выздоравливаю. Упал неудачно. Скоро бегать буду, – Вовка посторонился, запуская в коридор бывшего старшего батальонного комиссара, а сейчас коменданта общежития «Высшей школы МВД» Тимофея Мироновича Семёнова.

– Тут проходил мимо, дай думаю зайду. Проведаю, – стал выискивать ветеран куда присесть, чтобы сапоги стянуть.

– Смешно.

– Смешно ему. Аркадий Николаевич звонил вчера. Говорит, пора, наверное. У вас же игра десятого в Ленинграде? – на шум в коридоре Стеша вышла, зевая из своего чулана, увидела гостя и направилась на кухню.

– Аркадий Николаевич? Да, десятого перенесённый матч будет с Динамо (Ленинград). Пора? Ну, а чего, возможно и в самом деле пора. До десятого колено не заживёт ещё… Так и к лучшему. Съездить-то никто не мешает, за своих поболеть и прогуляться по городу. В музей сходить какой-нибудь.

– Вот и хорошо. А чего у тебя хозяйка молчаливая такая, даже здрасти не сказала? – Мироныч снял сапоги и остался в шерстяных вязанных носках.

– Она плохо слышит и вообще… – Вовка развёл руки, мол что можно поделать?

– Ну, и хорошо. Нам обсудить надо, как да что делать будем в Ленинграде. И хорошо, что плохо слышит.

Пока они возились в коридоре, на кухне уже кипела жизнь. Стеша поставила на одну плитку чайник, на вторую сковородку и уже размешивала блинное тесто. Вроде прошло-то всего от силы три минуты, как на кухню зашла, а тут уже дым коромыслом. Вовка заглянул и попятился, но родственница генерала его заметила.

– Блины поставила, через десять минут чай с блинами сготовлю, погодьте там. Позову.

Вовка вышел назад в коридор и поманил Тимофея Мироновича за собой в комнату, ширмой разделённую.

– Богато ты тут устроился «племянничек». Ну, и хорошо. И генералу хорошо, за квартирой пригляд, и тебе, неча по общагам клопов кормить. Опять у нас и клопы и тараканы завелись. Как приедут новые из деревень, да из Азии особливо, так и затащат с собой погонь эту, а мне потом травить. Надышался вчерась, всю ночь кашлял. У тебя нет этой живности?

– Нет. Один раз клопы появились, но вытравили. Все соседи собрались и вместе травить стали. Вроде с тех пор месяц даже больше прошло, а новых не видно, трупики иногда при уборке находятся. Генерал Пономарёв из Берлина средство прислал, ещё в прошлом году. – Вовка подвинул кресло коменданту к окну. – Рассказывайте, Тимофей Миронович, чего вам Аркадий Николаевич сказал. Я его уже три дня не видел. Как наградили орденом, так и не видел больше.

– А ну покажь! – Мироныч быстро вскочил с кресла.

– В спальне пиджак…

– Так надень и выйди. Полюбуюсь.

Вовка вышел в спальню и вернулся уже с надетым пиджаком, смотрелось это на футболке так себе. Но бывший старший батальонный комиссар присвистнул и единственной рукой похлопал Вовку по плечу.