Вовка в Троеклятом

Васька и Марго снова были отправлены во дворец, передать Яне и Серенькому содержание разговора с Хоттабычем. А мы с Ягой решили проверить нашу догадку насчет того, что обследовать ход под эшафотом не удалось из-за шапок-невидимок. Заодно удостовериться в правдивости слов Хоттабыча. Но без надобности самим лезть в темные тоннели лабиринта, рискуя попасть в лапы чернокожих полудурков, не было ни какого желания. Требовалась какая-нибудь ненужная волшебная вещица. Бросив ее в люк, мы могли проверить действие антимагических чар.

- В Чертогах всякой колдовской дребедени навалом, - посетовала Яга, - а здесь только метла и невидимка. Вещи нужные...

Выручил Карл.

- Так и быть, пожер-ртвую. Только учтите, от сер-рдца отр-рываю. Так что отдам дор-рогую мне вещь только пр-ри одном условии: я с вами.

- Карл, мы будем в шапках-невидимках, а ты можешь привлечь внимание к эшафоту.

Я попытался отговорить ворона, но у него, как всегда, нашелся веский аргумент.

- Отнюдь, - категорично заявил он, - птица моей пор-роды возле плахи не нонсенс, а обыденное явление. Это сейчас никому бошки не р-рубят, а р-раньше бывало... Птички со всей окр-руги слетались. Поживиться. А когда палач пьяный пр-ромахнется, то самым пр-роныр-рливым удавалось и ума набр-раться, в смысле, мозгов...

- Карл! - Я невольно сморщился. - Неужто...

- Погодь, Вовка! Ты что, подумал будто я?! Давай р-разбер-ремся. Вот ты, напр-ример-р, станешь жр-рать дохлого вор-рона? Сыр-рого и без соли, пер-рца и кетчупа?

Я замотал головой.

- Я тоже не ем человечину. Но птицы бывают менее мор-рально устойчивые и р-разбор-рчивые в выбор-ре хлеба насущного, чем ваш покор-рный слуга. Как, между пр-рочим и люди. Увер-рен, что найдутся такие хмыр-ри, ср-реди твоих собр-ратьев, котор-рых медом не кор-рми, а дай мер-ртвого вор-рона схавать. Жр-рут так, что за теми самыми ушами тр-рещит, за котор-рые не оттянешь. С пер-рьями и потр-рохами...

- Хватит!!!

- Ну, так я с вами?

- А что за вещица у тебя такая? Может и не подойдет? - Прагматично поинтересовалась Яга.

- Еще как подойдет! Дер-рьмо не дер-ржим. Если, конечно Вовка куда-нибудь не сбагр-рил мою вещицу, пока я в р-разведку ходил...

- И куда бы я мог что-то сбагрить, если даже не знаю о чем речь?

- Знаешь, знаешь. Утр-ром сам заносил сей наиценнейший пр-редмет в номер-р. А насчет куда, все понятненько. Пр-резентовал какой-нибудь клухе. Сейчас ведь девки какие пошли? За пр-росто так - ни-ни, только за подар-рочки...

- Ты про это говоришь? - Я кивнул на узелок, который Карл бесцеремонно повесил на древко метлы, когда мы возвращались в Город.

- Точно... Это скатер-рть-самобр-ранка.

- И как же ты собираешься при ее помощи проверять действие чар лабиринта? Вдруг, еда все равно появится, только отравленная?

- Да будет тебе известно, что моя скатер-рочка никакого отношения к жр-ратве не имеет. Вдумайся в название: са-мо-бр-ран-ка. Она сама бр-ранится.

Я решил, что провидение сжалилось над птицей и учло извечное стремление Карла толковать слова и выражения в прямом смысле, послав ему этот подарок. Откуда мне было знать, что задолго до пятилетнего приговора к жердочке ворон окончательно достал Яну (тогда еще Ягу), объясняя, что скатерть неправильно называется, предлагая переименовать в самонакрывалку или самодоставлялку. Ведьме надоело нытье Карла, и она сменила не название, а функции. Колдунья сама любила стряпать, и волшебная вещица все равно пылилась невостребованной. Разве что сам Карл и Васька при ее помощи втихаря от хозяйки догонялись или похмелялись.

- Р-разворачивай! - Ворон торжественно предоставил мне право привести в действие магическую силу.

Сложенная вчетверо ни чем ни приметная мятая скатерть меньше всего походила на волшебный предмет. Я развернул. И тут началось... Даже если бы таким голосом и с такой интонацией декламировали лирическую поэзию, все равно на душе стало бы противно. Но скатерка честно отрабатывала свое наименование и никаких стихов не читала. Скрипучим, ехидно-противным фальцетом, периодически переходящим в злобное шипение, материлась так искусно, что повторить это невозможно. Скажу только, что предлоги, междометия и местоимения были трехэтажными.

Вначале казалось, что самобранке все равно, сколько перед ней находится народа, какого пола и вида. Она исторгала проклятия и ругательства, которые можно было применить к кому угодно. Но, видимо, скатерть обладала способностью различать присутствующих. После минутной вступительной брани она перешла на личности. И принялась такое выдавать! Даже я покраснел. Видели когда-нибудь сантехника, которого матюги в краску вогнали? Вот, то-то же.

Не буду пытаться передать смысл услышанного, но если бы кто-то попытался экранизировать речь этой сволочи (после оскорблений, прозвучавших в мой адрес, это самый мягкий эпитет, который она заслуживает), то вышло бы жесточайшее порно ужасов с привлечением кроме присутствующих еще и многочисленных родственников, а так же целого ряда представителей животного и магического миров.