Вовлеченные в грех

Девон, глубоко дыша, подвинулся, чтобы выскользнуть из нее, и медленно опустился рядом с разгоряченным, влажным от пота телом Сэриз. Он слышал, как гулко рядом с его собственным бьется ее сердце. Его тело обмякло, ослабев от полученного удовольствия. И от облегчения.

Ей было хорошо с ним. Он смог доставить ей удовольствие, ничего не видя, но, очевидно, с большим мастерством. Когда он в первый раз занимался любовью с ней, ему очень хотелось вернуть собственное зрение. Очень хотелось увидеть ее восторг. И это расстраивало его, добавляя к удовольствию капельку раздражения. И это раздражение он пытался удержать внутри себя.

На этот раз он думал только о ее удовольствии. Сэриз заполонила собой весь его мир. Он думал о том, какая она земная и зрелая, вспоминал прикосновения к ее шелковистой на ощупь плоти и завиткам, прикрывавшим ее естество, ее восхитительно неистовые стоны. Он не думал ни о войне, ни о потерях. Он думал только о Сэриз.

Сначала он почувствовал ее напряжение. Похоже, она перепугалась, когда он опустился у нее между ног и стал ласкать. Что же с ней произошло? Девон хотел знать, но не хотел напоминать ей о тех ужасных событиях, через которые она прошла. Ему просто хотелось успокоить ее. Потом она стала отвечать на его ласки. Судя по ее крикам, она получила максимум удовольствия.

— Спасибо тебе, мой ангел, — тихо сказал герцог и поцеловал грудь Энн. — За бритье. — Но что, черт возьми, ему дальше делать? Прошлую ночь он почти не спал, заставляя себя бодрствовать, чтобы не донимали кошмары. Необходимо заставить ее уехать, но прямо сейчас ему хотелось обнять ее и заснуть.

Это невозможно. Он не мог рисковать. Ведь если ему вновь приснится кошмар, он может причинить ей боль. Девон был уверен, что как только погрузится в глубокий сон, ощущение ее тела рядом с собой собьет его с толку, как это уже случилось вчера, когда прикосновение Энн он принял за прикосновение солдата, вознамерившегося убить его.

— Я не совсем еще закончила, — пробормотала снизу Энн. — Ваши роскошные волосы требуют стрижки.

Он должен отталкивать от себя людей. Ради их же блага. Именно такое указание было дано им Тредуэллу и той горстке слуг, которую он здесь держал.

И все же сейчас Девон сидел на стуле спиной к туалетному столику, пока Сэриз мыла ему голову. Она заставила его сесть, потом наклонила его голову над тазом и, набирая в пригоршни воду, намочила волосы.

Сейчас она намыливала их. Он стонал, закрыв глаза и наслаждаясь решительными круговыми движениями ее пальцев.

Девон сражался против батальонов французских солдат при Ватерлоо, где его солдаты столкнулись с армией численностью более семидесяти тысяч человек, но эта худенькая стройная женщина управляла им в этой комнате лучше, чем вице-генерал на поле боя.

Поразительно, как приятно было чувствовать женские руки на своей голове. Какое приятное ощущение вызвали ее руки! Сэриз не пыталась придать этому действу оттенок чувственности. Для этого она слишком сильно терла ему голову и массировала каждую точку: виски, за ушами, затылок.

Девон слышал, как барабанит за окнами дождь, стуча по стеклам.

— Ваша светлость, наклоните, пожалуйста, голову еще немного. — Энн ополоснула волосы, прикрыв его лицо своей рукой, чтобы на него не попала мыльная вода. Девон инстинктивно дернулся, когда по голове полилась теплая вода, и струйки побежали ему в глаза.

— Пожалуйста, сидите спокойно, — убеждала Энн. — Иначе я плесну вам в лицо.

— Да, дорогая, — послушно пробормотал герцог.

Она собрала его волосы в пучок сзади, отжала воду, и, когда отпустила, они влажной массой упали герцогу на шею. Энн стала энергично растирать ему голову полотенцем.

Девон едва не рассмеялся. Сейчас у Сэриз явно не было намерения искусно соблазнить его. Он чувствовал, как она тянет его за волосы, тщательно вытирая их.

Сэриз положила полотенце ему на плечи, и в следующую секунду Девон вдруг ощутил, как она рванула волосы, словно пыталась снять скальп. Он попытался вывернуться.

— Простите, но я должна воспользоваться расческой. — В ее голосе прозвучало подозрение, но никак не извинение. — Когда вы в последний раз расчесывали волосы?

— Перед тем, как ушел Уотсон. Примерно неделю назад.

— Нельзя позволять себе опускаться до такого, — зацокала языком Сэриз.

Она разговаривала с ним, как гувернантка с непокорным подопечным. Девону захотелось восполнить детали туманной истории, которую она ему рассказала. Сэриз вела себя не так, как девушка, которая большую часть своей жизни провела в лондонских трущобах.

— Почему твой дед не помог тебе после смерти отца? Почему он не взял тебя к себе?

— Он умер к тому времени, а больше у нас никого не осталось. Нам с матерью действительно некуда было идти. — У Энн задрожал голос, и стало понятно, что она не хочет об этом говорить.

В следующий момент шеи Девона коснулось что-то холодное.

— Что это такое? — опять дернулся он.