Вовочка (СИ)

Ведь что интересно, курс на окончательный уход от капиталистического метода хозяйствования для советской экономики, был инициирован еще постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 14 апреля 1956 года № 474 «О реорганизации промысловой кооперации». (А ведь ещё во всесоюзной экономической дискуссии в 1951 году Д. Т. Шепилов, А. Н. Косыгин отстаивали и приусадебное хозяйство колхозников, и свободу артельного предпринимательства. Об этом же писал Сталин в своей последней работе 1952 года «Экономические проблемы социализма в СССР» но Хрущёв решил что он умнее.) Данное постановление было призвано ликвидировать, как предполагалось, нелегальный частный бизнес, который действовал под «крышей» артелей-кооперативов по выпуску товаров массового потребления.

Бизнес этих мелких фабрик и мастерских процветал, особенно в сравнении с результатами работы государственных предприятий легкой и местной промышленности, зачастую убыточных из-за чрезмерной бюрократизации управления, игнорирования потребительского спроса, затратного характера производства. Однако дела «артельщиков», или «цеховиков», как их стали называть впоследствии, шли в гору не только благодаря присущей им коммерческой жилке, но и вследствие того, что кооперативы обладали большей в сравнении с госпредприятиями административной и финансовой самостоятельностью. Вместе с тем ради получения различных преференций кооператоры значительно чаще, чем управленцы обычных фабрик и заводов, практиковали подкуп госчиновников и пускались во всевозможные хозяйственно-финансовые махинации, в том числе и с хищениями государственных и общественных средств.

Усмотрев во всем этом серьезный коррупционный момент, Хрущев со свойственной его натуре бескомпромиссностью пошел в 1960 году на полную ликвидацию промысловой кооперации.

Однако загнанная в подполье частнопредпринимательская деятельность отнюдь не заглохла. Напротив, демонстрируя удивительную приспособляемость и жизнеспособность, она отлично освоилась в чрезвычайно рискованных условиях теневой экономики. Восприняв эту своего рода общественную самодеятельность как дерзкий вызов своему коммунистическому проекту, Хрущев прибег к жесткому ее подавлению, использовав испытанные силовые методы.

Одно за другим стали возникать так называемые «экономические дела», многие из которых были возбуждены отнюдь не в Москве и Ленинграде, а в глубинке, где вдали от центральных властей сподручней было заниматься нелегальным бизнесом. Однако теневая экономика как гидра, вместо одной отрубленной головы выращивала парочку новых.

Естественно номенклатура выпускаемой гражданской продукции значительно упала. Госпредприятия были не заинтересованы в мелкосерийном производстве большого количества разных, притом с постоянно обновляемым ассортиментом товаров народного потребления. Они любили гнать вал и продавать десятилетиями часто уже морально устаревшие товары. Конкуренции не было, другого товара не найти, вот население и было вынуждено покупать что дают. Поэтому частнопредпринимательская «трикотажная» и не только, лихорадка захватила в последующем, не только советскую глубинку. Весьма симптоматично, что максимального уровня нелегальная экономическая деятельность достигла в центральном регионе страны, прежде всего в Москве и Московской области. Наиболее крупные аферы по теневому бизнесу были вскрыты на Перовской швейно-трикотажной фабрике № 11, а также в универмаге «Москва» и в Краснопресненском психоневрологическом диспансере, при которых функционировали подпольные цеха по пошиву трикотажных изделий. А ведь всей этой вакханалии могло и не быть, если не загонять кооперативы в подполье, а создать механизм по мирному сосуществованию, как мелких кооперативов, так и крупных государственных предприятий. Не заниматься пустыми лозунгами, а заполнять полки магазинов необходимым населению товаром, притом всеми возможными путями. Ведь появление в магазинах различных кооперативных товаров, с постоянно обновляющимся ассортиментом заставит и госпредприятия идти на более частое обновлении номенклатуры и повышение, как качества, так и дизайна, иначе их продукция просто не будет продаваться. Получится своего рода конкуренция притом при плановом хозяйствовании. А ведь это только одна сторона проблемы есть ещё и другая.

Кооперативная (артельная) собственность отчуждалась безвозмездно. Пайщики теряли все взносы, кроме тех, что подлежали возврату по результатам 1956 года. Ссуды, выданные артелями своим членам, зачислялись в доход бюджета. Торговая сеть и предприятия общественного питания в городах отчуждались безвозмездно, в сельской местности за символическую плату.