Воздаяние (СИ)

Между тем, мои люди выяснили, что Гвидольчио Корради, - Монтинеро плотоядно улыбнулся, - ни много, ни мало ...закадычный дружок ... Люцио Беланти, бывшего зятя Пандольфо, заговорщика, ныне пребывающего в бессрочном изгнании.

Подеста потряс головой, точно боялся, что его обманывает слух.

-Подожди, Лоренцо... - он нервно потёр лоб, - это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Что тут истина, а что твои домыслы?

Монтинеро встал.

- Все это чистейшая, хрустальнейшая правда. Но этого мало... Вышеупомянутый Леонардо Учелли, как мне стало точно известно от моего тайного осведомителя, не поленившегося съездить аж в Пьянцу и там нашедшего церковные записи, родился в 1480 году от рождества Христова и имел крестным ... Маттео Понтичелли, двоюродного брата самого Никколо Боргезе! Того самого Понтичелли, кто участвовал в заговоре Боргезе и был казнен на городской площади три с лишним года тому назад.

-Не может быть, - вытаращил глаза Пасквале Корсиньяно.

-Может, - спокойно пояснил прокурор, - городишко у нас небольшой, все друг с другом через кого-то связаны. Важно выявить эти связи и правильно их истолковать. Я полагаю, распутник Марескотти мог действительно, принимая в гарнизон этих двоих, не иметь никакой иной цели, кроме как поживиться свеженькой девочкой. Он мог даже и не знать о том, кто они...

Корсиньяно поморщился. Он вспомнил.

-Энцо...ты дьявол. Джакомо Танкреди вовсе не был человеком Боргезе. Это же твой человек, ты сам внедрил его в заговор и он же сдал тебе участников комплота.

-Ну и что?- хладнокровно спросил Монтинеро, - не у всех же такая хорошая память. Да, Танкреди - мой человек, и по моему поручению он побывал в доме Марескотти. А сейчас он в Генуе. Ищи его, свищи его. К тому же Танкреди - вовсе не подлинное его имя. Но Рануччио Вески видел в доме некоего человека и слышал его разговор с Марескотти. И свидетелем будет превосходным. К тому же - налицо родичи заговорщиков в гарнизоне.

-А их ты где разыскал?

-Никого я не разыскивал, делать, что ли, нечего? Пообещал Джакомо сорок лир, если он найдет любых родственников Боргезе и Беланти. Он их и откопал, все, что сделал я сам, это велел знакомому паппоне найти шлюху - посмазливей да помоложе. Тот приволок такую красотку, что я и сам был бы не прочь воспользоваться, если бы заразы не боялся. Мы подсунули её Марескотти: два раза она в скромном наряде мелькнула перед ним в церкви. Этого было достаточно, чтобы старый блудник клюнул. Тем временем Джакомо сошелся с упомянутыми выше Гвидольчио и Леонардо, и пообещал устроить их на службу в городской гарнизон, он же пообещал Марескотти, что девицу сам приведёт к нему на Страстной. И привёл, почему бы нет? В итоге сегодня в гарнизоне - осиное гнездо нового заговора по захвату власти в городе.

Подеста пожевал губами.

-Поработал ты отлично, что и говорить, но...

-Что "но"? - осведомился Монтинеро.

-Пандольфо сказал: "Фабио Марескотти, говорят, плетёт нити заговора. Необходимо разузнать всё в точности" Это значит, что до него могли дойти некоторые иные сведения. Если бы узнать, какие...

-А чего тут узнавать? Я просил нашего дорогого епископа подсобить мне. Квирини наговорил Петруччи, что опасается заговора в гарнизоне и попытки Марескотти захватить власть. Именно эти сведения до него и дошли.

-Так это он с твоих слов говорил, что ли?

-Монсеньер? Нет, зачем, что он придумал - это я от него узнал уже после, в кабачке за ужином. Он, сами знаете, с Марескотти когда-то, говорят, девицу не поделил, вот и сводит счеты. Теперь нам остаётся сущий пустяк.

-Донести Пандольфо?

Монтинеро покачал головой.

-Рано. Надо устроить в гарнизоне небольшой бунт. Там моих людей немного, всего четверо. Один подпоит гарнизонных, выведет их на площадь и смотается. Наши силы будут наготове, мы сомнём их. После этого виновниками потасовки окажутся Гвидольчио Корради и Леонардо Учелли, и нити заговора начнут разматываться. Трое моих людей присягнут, что эти люди предлагали им примкнуть к заговору, всплывёт Вески, и сказанное им убедит кого угодно, а уж тем более вашего дорогого кузена Пандольфо, с его-то подозрительностью и готовностью видеть заговорщика даже в торговце зеленью...

-Умно, - кивнул подеста.

-Грацие, - поблагодарил Монтинеро. - Но есть ещё один вопрос. Фабио Марескотти. Оставлять ли его на суд Петруччи или прикончить во время потасовки? Первое - разумнее, второе - надежнее.

Подеста задумался, но, как оказалось, вовсе не над судьбой Фабио Марескотти.

-Какое счастье, что ты всё же слуга закона, Лоренцо. Я иногда боюсь тебя. У тебя дьявольские мозги.

Монтинеро не удивился.

-Мир делится на Пастырей, овец, волков и сторожевых псов. Я - сторожевой пес, а это предполагает знание волчьих повадок и умение быть более хитрым, чем они. Чтобы раскрыть заговор - нужно самому иметь дар интриги, и я не слишком щепетилен, полагая, что в войне с волками хороши любые методы. Я умею ставить капканы.

-Слушай, между нами, Энцо, - подеста наклонился к прокурору, - этот невидимка-ловчила, убравший семерых людей Марескотти - не твой ли человек, а?