Воздаяние Судьбы

Последние слова были сказаны так громко, что привлекли к троим путешественникам внимание. Так что, когда Лён и Долбер, не слишком довольные выходкой спутника, вошли в помещение, на них уже таращилось немало глаз.

Мерзавец Кирбит расселся на виду и осмотрел низкий зал, набитый едоками.

Было тут довольно темно, жутко душно, а с кухни несло жаром, как из драконьей пасти. Публика была тут разношерстной: и богатые путешественники, и ремесленники, и какие-то подозрительные личности, которые о чём-то громко спорили.

— Кормить нас будут?! — тут же потребовал Кирбит.

— А у тебя деньжата есть? — прищурившись, спросил хозяин.

— Ювелирные изделия берём? — осведомился тот и вытащил из заветного мешочка пару серег с бирюзой.

— Вот вы меня ругаете всё время, — сказал он Лёну, — даже выгонять хотели. А, если бы не я, вам спать бы под кустом да на голодное брюхо.

— Ворованным платишь? — тихо ответил несговорчивый Долбер.

— Награбленным. — поправил его Кирбит. — А ты не хочешь, так не ешь — чего себя неволить?

Лён чувствовал себя не в своей тарелке оттого, что обязан ужином демону, но решил не придираться и наесться до отвала — в конце концов принял же он гостеприимство матёрых мутузников. Долбер тоже поначалу смущался, но голод взял своё — он принялся с аппетитом поедать и кашу с маслом в плошке, и пироги, и жареную курицу и запивать всё сбитнем.

Кирбит наелся быстро и начал приставать к соседям:

— Послушайте, месье…

— Чего? — не понял бородатый дядька.

— Я не рассказывал занятную историю про то как один заморский принц женился на козе?

Узнав, что не рассказывал, сын степей немного удивился, но за уговорами собравшихся решил особо не ломаться и рассказать историю с начала до конца.

Ну, в общем, начало в таких случаях обыкновенное: родился у одного короля потомок. Вот мальчик вырос и стал задумываться о женитьбе. А надо то сказать, что была у его папы обширная библиотека — аж целых двадцать две книги. Сам король не охоч был до чтения, да и буквы едва одну от другой отличал. Не королевское это дело — знать алфавит. Всего королю требовалось знать две буквы: А и Е. Это означало: аз есмь. Мальчик с детства так часто слышал от отца эти два слова, что решил, будто это его имя. В конце концов все привыкли к этому и сами стали называть его ненастоящим именем, только слегка его облагородили, и звали принца Каземиром.

Так вот, принц Каземир был смышлёным малым и к девяти годам освоил алфавит, а потом пошёл и прочитал всю мамину библиотеку. Да, всё это собрание рыцарских романов принадлежало покойной королеве.

Освоив комплекс рыцарских манер, умение благородно выражаться и уяснив значение носовых платков, наш принц решил, что него настало время отыскать себе объект, достойный воздыханий. Малец грезил о большой любви и собирался пойти и победить какое-нибудь страшное чудовище с тем, чтобы непременно жениться на спасённой даме. Да, это у него застряло крепко в голове, что от чудовища до дамы рукой подать.

С таким прекрасным настроением он надевает фамильные доспехи, счищает с папиного палаша полпуда ржавчины, седлает добрую коняшку и выезжает из ворот.

Как водится, попался Каземиру древний старец — прямо за воротами, недалеко совсем — и начинает под шарманку рассказывать про то, как некая прекрасная принцесса попала в плен к чудовищу и что только храбрый рыцарь без страха и упрёка сумеет королевишну спасти. Лишь надобно пойти сегодня ночью в чисто поле и там стоять столбом до самого утра. Чудовище, понятно, попытается спугнуть героя да отогнать его подальше. Ну тут уж, принц, держитесь, что есть мочи. И помните, мой милый, что на ваши очи коварное чудовище наложит страшное заклятье: не верьте, принц своим очам. То, что вам покажется кустом, на самом деле лес дремучий. Увидите на поле махонькую ямку — ногою не ступайте, а то провалитесь сквозь землю к антиподам и будете, мой принц, всю жизнь ходить ногами кверху! Но, самое главное заклятье наложено на несчастную принцессу. И тут уж будьте, принц, достаточно учтивы, не уроните рыцарскую честь. И ещё вот что: надобно вам, милый принц, обвенчаться с заколдованной принцессой до полудня, а то не выйдет ничего.

Вот Каземир, наставлен столь подробно, идёт во чисто поле, становится столбом с мечом в руках и верой в сердце и терпеливо ждёт явления чудовища. Тут ночь настала — тишина стоит. А страшно-то как, аж в пятках всё трясётся! Наш малый понимает, что смерть недалеко и начинает возносить молитву.

— Ой, пень-колода, будь со мною добрым, уж защити меня от страшного страшилища!

Молчит колода — ни гу-гу! А Каземир соображает: раз молчит, значит согласился! И дальше просит:

— Уж ты, ракитный куст, гляди, что позади меня, а то у меня глаза-то спереди растут! Неровен час чудовище припрётся, да сзади-то и подползёт. Уж ты, родимый, веткой хоть качни!

Молчит ракитный куст, поскольку ветра нет, а Каземиру то надежда: раз не возражает, значит обещал!