Воздастся каждому

— Послушайте, Гринголл! Все ясно, как божий день. Мисс Мероултон — мой клиент. Она пришла в мой офис вчера поздно вечером обсудить наши дела. Оставалась она у меня до полуночи. Я запомнил время, потому что у меня у самого была назначена встреча, я не хотел опаздывать и пришлось быстренько закругляться.

Гринголл кивнул.

— Я понял. Но Эффи Перкинс утверждает, что мисс Мероултон явилась к вам не раньше половины двенадцатого, или даже позднее. Она перепутала время?

Кэллаген кивнул.

— Возможно. Но скорее дело не в этом. Она сделала это намерено. Понимаете, — он пустил струи дыма из ноздрей, — я вчера её уволил, так что у неё есть повод не испытывать ко мне нежных чувств.

Он улыбнулся Гринголлу.

Тот в ответ с симпатией улыбнулся Кэллагену.

— Женщины — опасные создания, верно? Они готовы черт знает на что, лишь бы досадить мужчине.

Он взял сигарету и на некоторое время задумался. Потом покосился на Филдса, который задумчиво похрустывал пальцами, дожидаясь, когда же «Танцор» перейдет к делу.

— Филдс, нужно что-то предпринять с этой Эффи Перкинс. Ей следует преподать урок.

Потом повернулся к Кэллагену.

— Видите ли, Кэллаген, мисс Перкинс уверена в своих словах. И дьявольски решительно настроена. Мы просили её прийти поговорить, но она не хочет ограничиться разговором. Она сделала заявление и готова дать показания в суде.

Он подтолкнул Кэллагену пепельницу и жестом предложил взять ещё сигарету. Кэллаген взял, закурил и начал медленно демонстрировать свои фокусы с дымом. Глаза его не отрывались от Гринголла. Гринголл отвечал ему тем же, думая при этом, что глаза Кэллагена напоминали взгляд орла: такие же твердые, непреклонные и очень яркие.

Детектив-инспектор положил локти на стол, затем сдвинул их вместе и переплел пальцы. Кэллаген усмехнулся, подумав про себя: «Ну, началось…»

— Я собираюсь поступить так, как делаю нечасто, — снова заговорил Гринголл. — Собираюсь сказать, что у меня на уме и почему я намерен не принимать всерьез вашу Эффи Перкинс. Дело в том, что я рассчитываю на вашу помощь. Я на неё надеюсь. Филдс подтвердит, что первые мои слова после её ухода были: «Я не намерен пользоваться этой информацией лишь потому, что она направлена против Кэллагена». Вот что я сказал Филдсу. Многие тут с радостью уцепились бы за шанс использовать такие сведения, если бы смогли связать их с вами. Но я не дурак. Что мне это дает? Мне нужно найти и арестовать убийцу Августа Мероултона, а не терять время в попытках прижать некоего частного детектива, только потому, что он разок-другой слегка перемудрил.

Я заявил Филдсу, что собираюсь прямо вам сказать: если заявление Перкинс — правда, то нам не составит труда найти виновного. Совершенно ясно, что если Кэллаген намеренно фабрикует ложное алиби для мисс Мероултон, то делает он это по исключительно важной причине, и ею может быть только одно: он знает, что она нуждается в алиби, так как она была с Августом Мероултоном на Линкольн Инн Филдс, когда того убили. Или — как альтернатива — она его убила.

Лицо Гринголла осветила добродушная улыбка.

— Видите, Слим, я вам рассказываю, почему не верю мисс Перкинс. Прежде чем мы начнем, можете убедиться, что я на вашей стороне. Тогда давайте разберемся, чтобы преподать урок этой Эффи Перкинс; вдолбим ей, что Скотланд-Ярд не должен попусту тратить время, когда ей хочется причинить кому-то неприятности.

Кэллаген с кроткой и смиренной миной смотрел в потолок.

— Не знаю, Гринголл… Не стоит быть таким жестоким с Эффи. Она милая девочка. Правда. Просто переборщила — вот и все. — В его голосе проступила еле заметная нотка сарказма. — Вы хотите сохранить свое время и энергию? Тогда зачем их тратить, чтобы убеждать женщину вроде Эффи, что она валяет дурака?

Пальцы Гринголла забарабанили по крышке стола. Голос его слегка напрягся.

— Послушайте, Кэллаген! Я просил вас прийти сюда и играть с нами в одной команде. Можно сказать, протянул вам руку. Но похоже, вы не собираетесь даже и пальцем шевельнуть, чтоб действовать заодно. Полагаете, это разумно?

Кэллаген ласково ему улыбнулся.

— Понятно… Предполагалось, я о чем-то расскажу? А я этого не сделал. Ладно, но о чем?

Гринголл встал, подошел к окну и выглянул наружу.

— У Эффи Перкинс основательные показания. Их вполне достаточно, чтобы выдвинуть против вас обвинения. Перкинс твердо держится своего, раз предпочла явиться сюда и сделать официальное заявление, чем принять ваши предложения…

— Секундочку, — прервал Кэллаген. — Что за предложения?

— Вы послали ей письмо, позаботившись, чтобы его доставили как можно раньше. Хотели, чтобы она получила его прежде, чем прочитает газеты и обнаружит репортажи про убийство Мероултона.

Кэллаген выглядел сначала недоумевающим, затем удивленным, и лишь затем понимающая улыбка расползлась по его лицу.