Читаем Воздействие духовных существ в человеке полностью

Экспериментатор очень хорошо показывает нам теперь, как все это может происходить, эту канто-лапласовскую теорию. Для этого нужно только взять не слишком большую каплю масла, которая плавает на воде, ввести в нее в области экватора небольшой кружок картона и проткнуть иглой. Если после этого начать достаточно быстро вращать иглу, то от капли масла станут отрываться мелкие капли, так что появится в малом виде целая мировая система, на которой можно будет наглядно увидеть то, что происходило при образовании мировой системы в пространстве. Но при этом экспериментатор забывает одно: а именно, что он сам присутствовал при этом, сделал все необходимые приготовления и начал вращать иглу, и что в великом Космосе не может происходить само собой то, что и в малом космосе также не происходит само собой. А там, в пространстве, по его мнению, должно происходить само собой! Это совсем не так трудно понять; но правильные физические положения используются таким образом, что, кто этого не может видеть, тот и не видит. Итак, при образовании всех этих планет действовали духовные силы и духовные существа, и мы рассмотрим теперь нечто из этой деятельности.

При этом я должен напомнить вам о неоднократно упоминавшемся факте: наша Земля, прежде чем стать «Землей», прошла через другие планетарные состояния: состояние Сатурна, состояние Солнца, состояние Луны, и только после этого достигла своего теперешнего, земного состояния. Поставьте теперь достаточно живо перед душой этот древний, в бесконечно далеком прошлом царящий в пространстве Сатурн, который был первым воплощением нашей Земли. В существе этого древнего Сатурна совсем еще не было ничего такого, что мы видим вокруг себя как наши растения, минералы и животные. Первоначально этот Сатурн состоял лишь из самых первых зачатков человека. Мы не можем сказать о нем иначе, как то, что он являл собой как бы сцепление человеческих существ, которые также имели тогда только в самом зачатке физические тела. Из одних лишь физических человеческих тел был составлен этот старый Сатурн — приблизительно так, как тутовая ягода Или ежевика состоит теперь из отдельных зерен. И как наша Земля окружена теперь воздухом, так этот старый Сатурн был окружен атмосферой, которая, однако, по сравнению тем, что нам известно сегодня как наша земная атмосфера, была духовной. Это была атмосфера чисто духовного рода, и в ней развивался тогда человек в своем первоначальном зачатке. Затем наступило время, когда Сатурн перешел в состояние, подобное тому, человек переживает, когда между смертью и новым бдением пребывает в деваханическом состоянии. Это состояние мирового тела называется пралайей. Таким образом, Сатурн прошел через своего рода деваханическое состояние и появился затем, вступив снова во внешне воспринимаемое бытие, как второе планетарное состояние нашей Земли, Солнце. Это солнечное состояние, в свою очередь, подвинуло человека дальше вперед. Некоторые отставшие существа проявились теперь как второе царство рядом с человеческим царством на Солнце, так что мы имеем здесь уже два царства. Затем опять наступает состояние пралайи, после чего вся планета превращается в состояние Луны, и затем, пройдя через пралайю, Луна превращается в нашу Землю.

Когда наша Земля выступила из чисто духовного, деваханического состояния, когда она получила впервые внешне воспринимаемое бытие, то она была не такой, как теперь; она была такой, что для внешнего созерцания ее действительно можно было воспринять как великую «первичную туманность», которую описывает внешняя физическая наука. И мы должны мыслить себе, что эта «первичная туманность» была огромна, что размеры ее были гораздо больше теперешней Земли и выходили далеко за пределы самых крайних планет, принадлежащих теперь к нашей солнечной системе, далеко за пределы Урана. Духовнонаучно мы представляем себе это так, что это образование, выступавшее из чисто духовного состояния, было не только неким родом физической первичной туманности. Кто описывает то, что тогда возникло, только как некоторого рода физическую первичную туманность, и ничего больше, поступает подобно тому, кто, желая обрисовать человека, скажет: человек состоит из мышц, облегающих кости, и из крови, — то есть опишет только физическое. Но в первичной туманности содержится множество духовных сил и духовных существ, которые входят в ее состав; и то, что происходит в этой туманности, есть последствие деяний духовных существ. Все, что описывает физик, есть та картина, которую можно было бы видеть, если поставить в мировом пространстве стул и наблюдать с него происходящее. Он описывает действительно как тот наблюдатель, который отрицает гнев и страсть, и видит одну движущуюся руку. На самом деле то, что там происходит — выделение мировых тел, мировых шаров — есть действие духовных существ, так что в первичной туманности мы видим одеяние, внешнее откровение сонма духовных существ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука