Воздушная битва за город на Неве

В ночь на 5 ноября с 18:39 до 23:48 по московскому времени люфтваффе произвели три подряд налета на Ленинград. По советским данным, в первом из них участвовало 6 самолетов, во втором – 1, в третьем – 18. Бомбардировщики подходили к городу со стороны Урицка на высоте 5 тысяч метров. Во всяком случае, такие данные выдали РЛС РУС-2. Которым, кстати, не удалось отследить, откуда взлетали самолеты. Траектория полетов проходила над Торговым портом – центром города – Новой Деревней, затем через Пискаревку и Купчино на юг и юго-запад. Пострадали сразу девять районов города: Московский, Володарский, Петроградский, Выборгский, Фрунзенский, Дзержинский, Смольнинский, Куйбышевский и Красногвардейский. В общей сложности, по данным службы МПВО, на Ленинград было сброшено 54 фугасные и 3193 зажигательные бомбы. При этом 15 фугасок не взорвалось. Удары наносились по военным объектам, больше всего пострадали завод имени Ленина, завод № 7, завод «Красный выборжец», станция Московская-Товарная и Финляндский вокзал. Всего в результате бомбежки в Ленинграде возникло 76 пожаров, погибло 16 человек, 63 получили ранения.

Помимо Ленинграда немцы в эту ночь бомбили Тихвин, Батьково, расположенное к юго-востоку от последнего, станцию Тальцы и окрестности Волховстроя[57].

В налетах на Ленинград участвовали и «Хейнкели» I./KG4 майора Клауса Нёске. В некоторые ночи экипажи совершали по два вылета, сбрасывая на различные цели тяжелые фугасные и зажигательные бомбы. Кроме того, с самолетов сбрасывались листовки, призывавшие жителей сдаваться немецким войскам. При этом летчики признавали, что налеты зачастую производились в плохую погоду, без подсветки объектов и точного целеуказания, вследствие чего точность бомбометания оставляла желать лучшего.

При этом потери группы в ходе всех этих вылетов оставались минимальными. В сентябре и октябре по боевым причинам не было потеряно вообще ни одного бомбардировщика. А вот тем же вечером 4 ноября, когда на Ладоге был тяжело поврежден сторожевик «Конструктор», обратно на аэродром Плескау-Зюд не вернулся He-111H-5 «5J+DM» обер-лейтенанта Вильгельма Велла из 1-й эскадрильи. Его экипаж был зачислен в списки пропавших без вести. Однако десять дней спустя – 14 ноября – в газете «Ленинградская правда» появилась статья, озаглавленная «Личность фашистского офицера», в которой рассказывалось об обер-лейтенанте Велле.

Оказалось, что над городом «Хейнкель» был перехвачен И-153 командира звена из 26-го ИАП ПВО младшим лейтенантом Алексеем Севастьяновым. Патрулируя над Ленинградом, он в скрещенных лучах прожекторов заметил силуэт двухмоторного самолета. Первая атака завершилась неудачно, пулеметные очереди прошли мимо. Когда летчик повторил заход, его внезапно ослепил луч собственного же прожектора, и он мгновенно потерял бомбардировщик из виду. Через некоторое время, восстановив ночное зрение, Севастьянов снова увидел самолет противника, правда, уже неизвестно, тот же самый или уже другой. Атака следовала за атакой, но все было бесполезно – пули таяли в темноте. Расстреляв в конце концов впустую весь боекомплект, он решил пойти на таран. Севастьянов пытался направить свою «Чайку» так, чтобы срезать хвостовое оперение «Хейнкеля». Немецкий экипаж увидел быстро приближавшийся истребитель, и пилот резко бросил машину влево, пытаясь уйти от удара. Однако было уже поздно, и биплан врезался в правую плоскость бомбардировщика. В итоге «Хейнкель» упал в центре города в Таврическом саду, а «Чайка» – на Басков переулок. Два немецких летчика благополучно выпрыгнули на парашютах и были взяты в плен, остальные погибли. Не пострадавший при таране Севастьянов тоже опустился на землю на парашюте.