Воздушная битва за Севастополь 1941—1942

Несмотря на все усилия подводников, к 15 июня в Сева­стополе оставалось авиабензина марки Б-78 на пять суток бо­ев, Б-74 — на шесть, а бензина Б-70, расходуемого как само­летами, так и автомобилями, всего на два дня. Это заставило привлечь к перевозкам бензина и подводные лодки типа «ма­лютка». Условия перевозки на них оказались еще хуже — в ог­раниченном внутреннем пространстве быстро создавалась дурманная атмосфера, а затем и взрывоопасная смесь. 23 июня на «М-33» и «М-32» произошли взрывы, причем на находив­шейся в Новороссийске «М-33» от ожогов пострадало семь человек, один из которых умер. Хуже пришлось экипажу «М-32», взрыв на которой произошел в тот момент, когда утром она собиралась отойти от причала Стрелецкой бухты близ Сева­стополя. Из-за полученных повреждений лодка не смогла вый­ти в море, и ей до темноты пришлось лечь на грунт. Все это время экипаж и восемь человек эвакуированных, среди кото­рых были женщины, задыхались в пропитанной парами бензи­на атмосфере. Вскоре почти все впали в состояние наркоти­ческого опьянения, а женщины умоляли командира застре­лить их, чтобы избежать мучительной смерти. Опьянение сме­нилось сном, так что к наступлению вечера в состоянии стоять на ногах остались только командир капитан-лейтенант Н. А. Кол­тыпин и старшина Н. К. Пустовойтенко. Потом заснул и коман­дир, приказав Пустовойтенко разбудить его в 21.00. Мобили­зовав все свои силы, старшина продержался до назначенного срока, но добудиться до командира так и не смог. Тогда он са­мостоятельно заставил подводную лодку всплыть, открыл ру­бочный люк и после этого потерял сознание. Спустя некото­рое время в результате притока свежего воздуха экипаж на­чал приходить в себя. В конечном итоге корабль был спасен, но с этого момента от перевозки бензина на малых подводных лодках отказались. Тем не менее благодаря мужеству подвод­ников летчики на аэродроме Херсонесский маяк были всегда обеспечены горючим в необходимом количестве. Никогда бензиновый голод не являлся причиной отмены полетов.

Однако вернемся к событиям начала июня. 3-го числа ос­новные усилия VIII авиакорпуса были сосредоточены на пози­циях I сектора обороны СОРа, которые на ялтинском шоссе противостояли войскам немецкого 30-го корпуса. Одной из со­ветских частей, попавших в тот день под удар, являлась 8-я бри­гада морской пехоты, которой командовал полковник Е. И. Жи­дилов. Он вспоминал:

«3 июня вражеские самолеты сбросили на передний край нашей бригады не менее тысячи бомб. На следующий день налет повторяется. Матросы сидят в укрытиях, держа нагото­ве оружие. Вместе с авиабомбами фашисты сбрасывают с самолетов стальные крестовины, сваренные из кусков рель­са с просверленными дырами. Падают такие ежи с оглуши­тельным воем. Враг рассчитывает воздействовать на психику обороняющихся. Пустое дело! Матросы наши пережидают бомбежку, потом, когда самолеты уходят, поднимаются, стря­хивают с себя землю, поправляют отдельные разрушения. Конечно, мы несем потери, но они невелики. Наша артилле­рия и немногочисленная авиация отвечают меткими сосредо­точенными ударами».