Воздушная война в небе Западной Европы. Воспоминания пилота бомбардировщика. 1944-1945

В эскадрилье работали полдюжины рядовых авиации (второго класса) из Вест-Индии. Никаких рядовых авиации третьего класса не было; рядовой второго класса, говоря излюбленными словами представителей касты ворэнт-офицеров, был самой низшей формой жизни в военно-воздушных силах. Однажды один из вест-индийцев, назначенный очистить мусорный ящик, свалил его содержимое на поляну недалеко от канцелярии. Никто не сказал ему, где мусорные ящики должны быть освобождены, и он подумал, что этот кусок травы был подходящим местом. Ему заявили, что он отвратительный солдат и что он никогда не должен вываливать мусор около канцелярии. Не имея никакого иного желания, кроме как угодить, он тщательным образом поместил содержимое следующего мусорного ящика в центре лужайки около офиса адъютанта. Его обвинили в неповиновении приказам.

Он пришел к Гарри и попросил выступить его защитником. Это прошение Гарри принял с удовольствием, и он был разъярен, когда узнал, что вест-индиец был приговорен к семи дням гауптвахты, в то время как он, Гарри, после возвращения из рейда на Хемниц отсыпался, избавляясь от последствий долгого ночного полета. Мало того что его чувство справедливости было оскорблено, а в глазах своих соотечественников он занимал особое положение (где-то между королем Георгом VI и Богом), он чувствовал, что обязан по отношению к ним и самому себе выступить с протестом против этого наказания.

Форма его протеста была оригинальной. В присутствии штабного ворэнт-офицера он долго и едко рассуждал о несправедливости, допущенной в этом случае, и высмеивал все формы власти до тех пор, пока у ворэнт-офицера не осталось никакого иного выбора, как обвинить Гарри в поведении, наносящем ущерб установленному порядку и дисциплине.

В должное время он под конвоем был сопровожден к Викарию, который, как это было принято, предоставил ему выбор – согласиться с назначенным ему наказанием тут же или предстать перед более высоким начальством, обладавшим более мощными карательными возможностями. Гарри выбрал последний вариант. Его позиция вызвала маленькую сенсацию в столовой, и несколько бравых натур заявили ему, что они поддерживают его и что в защиту своих принципов перетрясут штаб группы, командования и все Министерство авиации.

Гарри вернулся в барак и составил шестистраничный документ в защиту человека, который был приговорен к пребыванию на гауптвахте. Это был риторический документ, в котором немного упоминались Авраам Линкольн[120] и причины французской революции, но непосредственно перед тем, как Гарри должен был предстать перед груп-каптэном, был объявлен новый боевой приказ. И декларация Гарри относительно прав человека должна была подождать.

Это было весеннее утро с чистым синим небом, когда экипаж поднялся в воздух на «Эй-Эйбле», чтобы подвергнуть бомбежке маленький город на Рейне. Фанатические притязания Гитлера на Антверпен и Брюссель потерпели неудачу в ходе сражения в Арденнах. В течение нескольких недель союзнические войска оставались неподвижно на линии реки Мез; затем 8 февраля началось наступление на Рейнскую область. Британские войска занимали фронт приблизительно между Неймегеном, Клеве и Гохом[121]. Дальше на север, на западном берегу напротив Эммериха, сражались канадцы, а на юге, на реке Рур, занимала позиции американская 1-я армия. Теперь для союзнических армий было крайне важно соединиться в одной точке на Рейне. Жители Везеля должны были обнаружить, что по неудачному стечению исторических обстоятельств они стали ядром, крепко зажатым в щипцах для орехов.

Большая часть Везеля с военной точки зрения имела незначительную важность, единственной стратегической целью в нем была железнодорожная ветка. Но теперь она была заполнена немецкими войсками, следовавшими на Западный фронт и оттуда, и поэтому Бомбардировочное командование получило приказ превратить ее в щебень. Такой маленький город представлял собой очень ограниченную по площади цель, и, поскольку солдаты союзников уже подошли к нему, было приказано, что бомбежку должны выполнять только экипажи самолетов с системой GH, чтобы гарантировать самую высокую степень точности.

Когда мы приблизились к линии фронта, вдали на севере можно было увидеть тонкие белые следы запускаемых «Фау-2». Небо над Везелем было чистейшего голубого цвета, испорченного лишь редкими черными каплями. Противовоздушная оборона явно не была очень сильной, но она все же взяла одну жертву, когда «Ланкастер», летевший перед нами, взорвавшись, превратился в громадный шар масла и пламени. Но кроме этой потери, все остальные самолеты благополучно возвратились назад, и все мы согласились, когда Джордж задумчиво заметил: «Мы могли бы сделать это еще раз».