Воздушные фрегаты -1. Юнга

Март же, пока все смеялись, незаметно осматривал военных. Обмундированы они были одинаково, в темно-зеленые гимнастерки и галифе. Только казаки выделялись желтыми околышами и лампасами. Все вооружены мосинскими винтовками и карабинами, — такую архаику он сразу узнал. А вот пулемет у одного из солдат оказался не древним Мадсеном или Льюисом, а, судя по блину магазина и коническому пламегасителю на конце ребристого ствола, настоящим «Дегтяревым-Пехотным». У урядника в поясной кобуре револьвер, но какой марки — непонятно. У офицера, которого почему-то назвали сотником, был пистолет.

— Что-то твой друг совсем молчаливый, — обратил внимание на Вахрамеева солдат, подшучивавший над оказавшимся безлошадным урядником. — Немой что ли?

— Проголодался видать, — не раздумывая, ответил Ким, снова вызвав смешки служивых. — Он, когда есть хочет, всегда страсть, какой не разговорчивый.

— Кто о чем, а вшивый о бане, — досадливо покачал головой Март.

— И давно не снедали?

— С утра, — сделал несчастное лицо Витька.

— Ну, это не беда, — хмыкнул казак. — Доедем до лагеря в Чхунчене, там вас накормят. Все одно, личный состав в патрулях да дозорах, а на кухне на всех готовят.

— Спасибо, дядечка, — счастливо улыбнулся Виктор, заслужив выразительный взгляд от товарища, совершенно не собиравшегося близко знакомиться с условиями гарнизонной жизни корейской и русской армий образца 1941 года.

Уже темнело, когда их грузовик, натужно подвывая гипоидной передачей заднего моста, добрался до места и остановился перед шлагбаумом, перед которыми дежурили солдаты в форме королевства Чосон. Увидев рядом с водителем русского офицера, они и не подумали проверять документы или спрашивать пароль, а просто задрали полосатую стреху и пропустили автомобиль.

Внутренний периметр, напротив, охраняли русские военные, которые все положенные формальности выполнили, но тоже без фанатизма.

— А это кто? — поинтересовался, глядя на мальчишек, заглянувший в кузов унтер.

— Наши ребята, из Чемульпинского приюта, — пояснил урядник.

— Совсем забыл, — чертыхнулся сотник. — Надо было их высадить.

— Ваше благородие, — обратился к офицеру кто-то из солдат. — Дозвольте хлопцам у нас переночевать. Ну куда они, на ночь глядя, пойдут?

— Ладно, — махнул рукой начальник.

«Н-да, а порядка в нашей армии как не было, так и нет», — успел подумать про себя Март. Впрочем, все складывалось не так уж плохо. До утра где-то перекантоваться все равно надо, так почему бы не в казарме? Тем более, что обещали накормить.

Накрыли служивым и их незваным гостям на длинном столе, расположенном под большим навесом. Посадочных мест с лихвой хватало на роту, а если по очереди, то и на целый батальон. Пища была самая простая, но сытная, а порции такие, что даже вечно голодный Витька не сразу справился с полной миской каши с салом и большим куском ржаного хлеба.

— Что, брат, подкрепился? — с улыбкой поинтересовался у него урядник.

— Ага, — с довольным видом отозвался тот, берясь за жестяную кружку чая.

— А ты чего опять зажурился? — обернулся к Марту казак. — Или спать хочешь?

— Григорий Фомич, — вспомнил тот имя унтера. — Нам завтра надо до Косонга добраться, не знаете, поедет туда кто-нибудь?

— Что, понравилось на машине кататься? — понимающе кивнул тот. — Не боись, устроим в лучшем виде.

Витька, не удержавшись, сладко зевнул, аж до ломоты в челюстях.

— Ишь, притомились. Ну, спите. Будет вам на сегодня забот.

— Спасибо, — сонно пробормотал Вахрамеев. Пусть голова взрослая, а юное тело требовало отдыха.

Еще не рассвело, как их принялись тормошить.

— Что, почему? — еще толком не проснувшись, пробормотал Март.

— Не шуми, народ побудишь, — тихо сказал урядник. — Сыскалась попутка проезжая. Бегом до нее надо, не то не успеете. Я и так уговорил шофера задержаться на пару минут. Как раз до Косонга вас и довезет.

— Быстрее копытами шевелите! — поторопил их из кабины стоящего рядом с КПП грузовика пожилой унтер. — Навязались на мою голову…

— Не ругайся, Митрич, — примирительно заметил провожавший заспанных мальчишек казак. — Все же мы в чужой земле должны своим помогать.

— Я уж вижу, какие они свои, — не унимался бурчун. — Особенно этот, узкоглазый. Ну залезайте что ли в кузов, анцыбалы[24], раз пришли!

Несмотря на то, что попутчики в этот раз мальчишкам достались неприветливые, делать было нечего, и они, не говоря ни слова, полезли наверх.

— Чтобы тихо мне сидели! — сделал страшные глаза унтер, устраиваясь на месте.

— Не тушуйтесь, — подмигнул на прощание урядник. — Митрич только с виду такой злой, а на самом деле мужик с понятием!

— Спасибо, Григорий Фомич, — поблагодарили его мальчишки и едва не растянулись на загруженных в кузов мешках с рисом и ящиках с разным добром.